«В 90-е лучше было отдать деньги и ехать спокойно». Рассказ дальнобойщика / Все для дальнобойщика / cargolink.ru
Геннадий Николаевич из тех людей, кого никогда не станешь называть просто по имени, если только вы вместе не съели пуд соли и не проехали те бесчисленные тысячи километров, которые за свою жизнь проехал он. Геннадий Николаевич из тех, кого называют шоферáми. Это люди одной профессии. Они видели на дорогах абсолютно все и кое о чем могут рассказать. Они много курят и литрами пьют кофе. Когда-то с чашки кофе и началось наше знакомство.
Его лицо избороздили морщины, а острый взгляд остался точно таким же, как и на фотографиях, которым много лет. Крепкое рукопожатие. Он пьет только эспрессо.
«Когда-то давно мой друг сказал мне: садись, поехали в рейс. Ну мы и поехали», — вспоминает Геннадий Николаевич.
Он умеет ездить, наверное, на всем, что заводится. И сможет починить все, что не заведется. В 18 лет Геннадий Николаевич получил водительское удостоверение, работал в таксопарке, работал много где, пока не стал дальнобойщиком. Вокруг рушилась империя, возникали новые государства и пограничные посты, а он колесил по атласу автомобильных дорог СССР. Проехал 90-е, пронеслись за окнами кабины 2000-е. Профессия, ставшая частью жизни.
«Включаем телевизор, говорят, в Таджикистане война. А нам туда мини-завод Coca-Cola везти…»
— Когда-то в 90-х позвонил Игорь, мой напарник. Говорит, поехали в Таджикистан. Мы не должны были идти в тот рейс, но так вышло. Фура отправилась за две недели до этого, ее арестовали на границе с Россией (тогда она еще была) — что-то не то с документами. Двое водителей за это время в Смоленске прокутили практически все деньги, что им выдали на рейс. Мне говорят: нужно помочь. Ну не вопрос. Сели на тягач, 29-й МАЗ, поехали за этой фурой.
Нашли ее на штрафстоянке где-то под Катынью: «голова» отдельно, прицеп отдельно. Пока цепляли фуру, местные нам порассказали, чего тут водители утворили — весь Смоленск гудел. Одного водилу мы, кстати, видели. Другой не объявился. Со всех денег у них осталось 800 долларов. Мы с Игорем поскребли по карманам, насчитали еще тысячи полторы. И с этими деньгами отправились в поездку. Представляешь, до самого Куляба, что на границе с Афганистаном. Одно топливо сколько стоит! Ну ладно, ехать-то нужно. Везли какому-то их князю мини-завод Coca-Cola: вся фура, 14 метров, была забита оборудованием.
Вышли 9 августа, вернулись 23 сентября. Полтора месяца горе мыкали.
Проехали Челябинск, через переход Петухово — Петропавловск вошли в Казахстан. Август, жара. Озеро Балхаш лежит слева огромным изумрудом. Смотрю: верблюд идет. Остановились. У дороги сидит девочка, у нее Polaroid. Говорю: «Сфотографируй, пожалуйста». А она мне: «Три тенге». Заплатили, что делать.
Доезжаем до Шу — это город в Казахстане. Дорога прямо. Я вижу по атласу, что другого пути нет. И висит знак «кирпич». Как такое возможно? Рядом человек, одет в штатское.
— Слушай, как проехать?
— Бакшиш, — отвечает. — Плати.
— За что платить? Смотри в атлас: куда я поеду?
— Сейчас ты отсюда вообще не уедешь, — и достает сверток с травой. — Приедет бригада, найдет у тебя это в грузовике. И все.
Что было делать — заплатили, поехали дальше. Так дошли до Узбекистана, въехали в Ташкент. Там были какие-то знакомые, встретили.
________________________________________________________________________
«Включаем телевизор и узнаем: в Таджикистане война. Как быть — груз нужно доставлять»
________________________________________________________________________На границе узбеки в боевой выкладке. Говорят мне: «Куда ты едешь, там война!» А куда деваться? Выехали, стали в таможенной зоне. Приходят таджики с той стороны. На них цепи золотые с мой палец толщиной.
—Я Нурулло, командир бедняков, — говорит один. — С тобой хозяин хочет говорить.
Приходим к ним в какую-то бытовку. И старший начинает на меня кричать. Я ему отвечаю:
— Слушай, я сейчас на нейтральной полосе разворачиваюсь и еду обратно. Будешь потом этот заводик везти хоть на ослах, хоть на КамАЗах в свой Куляб.
Ну ладно. Они поутихли, дали нам сопровождение, гарантировали безопасность. Проехали Душанбе. На выезде из города повстречали БМП с российским флагом — миротворцы. Они нам: «Куда вы едете, белорусы, здесь война». А куда нам было деваться?
В дороге я уснул. Просыпаюсь оттого, что стоим. Гляжу: кругом люди с автоматами, танк посреди дороги. Наш Нурулло с ними о чем-то поговорил на местном, они куда-то отошли. И нас пропустили. Наутро въехали в Куляб. Только там наш провожатый рассказал, что произошло.
________________________________________________________________________
— Знаете, сколько стоят две ваши жизни? 20 тысяч долларов я заплатил, чтобы вас пропустили.
________________________________________________________________________В Кулябе нас встречали по-княжески. Я плов научился есть. Ты думаешь, его руками едят? Нет. Отрываешь кусок тонкой лепешки и с помощью него берешь плов. Напоследок Нурулло сказал нам, что хочет что-нибудь подарить. Ушел куда-то и принес АКМ. Отказываться у них не принято, но я его кое-как убедил, что нам в Беларуси такой подарок не пригодится. Тогда он отстегнул рожок и дал нам два патрона на память. Выехав из Куляба, мы остановились, и я их выбросил от греха подальше. Как оказалось, правильно сделал.
На границе обыскали весь грузовик, чуть колеса не заставили бортировать, обшивку в кабине содрали — наркотики искали. Наконец выпустили.
На обратном пути загрузили в Узбекистане 23 тонны дыни. Остановились на поле рядом с рекой Сырдарья. Пока местные грузили дыню, Игорь, напарник, взял из кабины удочку, пошел рыбачить. Спрашивает у местных: рыба есть? А те не знают ничего, плечами жмут. Ну он на кузнечика с полмешка из-под картошки и наудил. Сидим, жарим: у нормального дальнобойщика плитка, сковородка — все есть. Приходят местные работяги:
— А где вы рыбу взяли?
— Вон у вас река, видишь? Вон там она живет.
Короче, накормили этих узбеков рыбой.
Как домой добрались — сам не знаю. Денег нет. На завтрак дыня, на обед дыня, на ужин дыня. В дороге встретили наших ребят, они лук везли. Дали им дыни, они нам лука подкинули, да что толку.
Температура +45 по Цельсию, марево над дорогой — воздух варится. Вдруг вижу перед машиной — яма широкая, глубиной, может, метр. Кричу: «Игорь, газу!» Как мы ее перелетели? Три оси у МАЗа и столько же у прицепа…
Ночью остановились в степи поспать. Вокруг никого, степь да степь. Только уснули — стук в дверь, гаишник. Откуда он там взялся, в степи? Что да как, документы спросил. Дали ему что-то, чтобы отстал: то ли денег, то ли он дыней взял — не помню.
Так и вернулись. Под Москвой уже, помню, тормозит инспектор. Я специально в луже остановился — он подойти не может. Открываю дверь и буквально кричу: «Ну что же вам всем нужно?!»
— Ты чего орешь?
— Да надоели! Из самого Куляба иду, ободрали как липку такие вот, сил никаких нет!
— Откуда ты идешь? Я в Афгане воевал, это ж на границе! Как тебя только занесло. Езжай, белорус, хорошей дороги.
__________________________________******__________________________________
Геннадий Николаевич смотрит на подъезжающие заправляться фуры. Машины сейчас другие, говорит, но и водители уже не те, почти не осталось старых дальнобойщиков.
— Молодежь такого не видела. Хлебнули мы в те годы по полной. А сейчас многие не остановятся на дороге, чтобы помочь, они не знают, что такое сочувствие, взаимовыручка. Пацаны оправдываются: «У нас время». Может, в этом и есть правда. Но понятие взаимопомощи и шоферского братства они подпортили.
Помню, проехал Волгу — порвался задний мост. Ну ладно, подцепили к другому грузовику, едем. А сцепка лопнула, и я задом с крутого подъема вниз покатился. Вначале подумал: надо прыгать. Затем посмотрел — никого. Решил побороться. Съехал ровно, а затем «воткнул» машину в снег на обочине. Сижу на корточках, курю возле кабины. Трясет всего.
Каждый, кто мимо проезжал, останавливался. Чем тут поможешь? Но хоть чем-то: сало несли, хлеб, консервы, сигареты.
А как мы за дороги платили, как эти визитки давали… Ты не знаешь? Ну послушай…
Как платили за дороги и как давали визитки
— Время было такое: узаконенный бандитизм. А еще банды щемили. Старая гвардия, кто еще остался на трассе, они все это помнят.
Воронеж, центр города. С двух сторон меня зажимают машинами. Останавливаюсь, говорят: платить надо за проезд — 50 долларов.
«Выхода нет: достал — отдал. Никто этому не противился — лучше отдать деньги и ехать спокойно»
________________________________________________________________________Дают визитку, бросаешь ее на стекло — и все, дальше путь свободен, ехали без опаски. И такое по России было везде.
В Казахстане пытались остановить какие-то братки на вишневой «девятке». Мы стали прицепом вилять, чтобы водитель нас не обошел. Я говорю Игорю: «Запусти его под прицеп, дождись, пока подъедет, а сам — в сторону». Тогда они отстали, поняли, что мы тоже кое-что можем.
В Тольятти остановили гаишники — тоже платить надо. Я ему протягиваю деньги, а он не берет, говорит: бросай в траву. Я кинул и поехал. Гляжу в зеркало: он подобрал, аккуратно в карман сунул.
Магнитогорск. За нами увязалась зеленая «семерка». Кое-как от нее ушли, останавливаемся возле поста ГАИ. Я говорю: «Что у вас здесь творится такое? Нас преследовали!»
________________________________________________________________________
— Так это наркоманы, таких хватает.— Вот ты меня обрадовал, что наркоманы, аж полегчало!
— Ну ушел же, вот и молодец.
________________________________________________________________________В Беларуси, к счастью, такого не было. И россияне всегда говорили: «У вас хорошо. Захотел спать — остановился и спи, никто тебя не тронет». Хотя на брестской трассе, я слышал, из фуры немецкую краску украли. Парень на заправке заночевал под камерами и даже ничего не слышал. Наутро ехать, а машина стала значительно легче. Говорили, что работники заправки были с преступниками заодно.
__________________________________******__________________________________
Родился Геннадий Николаевич в Североморске. Отслужил на флоте, многие те принципы сохранил по жизни.
________________________________________________________________________
«Матрос либо делает, либо не делает», — сказал он как-то.
________________________________________________________________________Может быть, он не заработал много денег, но сохранил друзей повсюду, где бывал.
«Я не стал богатым человеком, потому что у меня не было такой цели. Но у меня есть то, что я хочу иметь. Я ездил сам: сначала работал на фирму, потом на себя. А чтобы заработать, нужно было нанимать водителей. Но сам из шоферóв, не хочу, чтобы из меня дурака делали», — говорит Геннадий Николаевич.
Между тем в иные времена деньги были. Возить грузы было престижной профессией, и некоторые водители платили валютой за то, чтобы песню Тани Овсиенко «Дальнобойщик» в ресторане перемотали и поставили еще раз.
Дипломатический груз
— Нас зафрахтовало украинское посольство — везти из Минска в Киев какую-то бытовую технику. Дали документ на желтой дипломатической бумаге: «Всем службам оказывать содействие в продвижении автомобиля…» С нами поехала сопровождающая из посольских — девушка Светлана.Возле какой-то деревни на посту ГАИ нас остановили. Я показал документ, а какой-то гражданский требует страховку. Завели на пост, я гаишникам говорю:
— Вы бумагу видели? Сейчас у вас будут неприятности.
Смотрю, гаишники с поста потихоньку разошлись. А «штатский» заладил: «Меня это не интересует, нужна страховка». Пришла Светлана с папкой, показала ему какие-то бумаги. Уж не знаю, что в них было, но этого «штатского» стало вжимать в кресло. Я оттуда и ушел, думаю, сами разберутся. На выходе гаишники трутся, спрашивают: «Ну что там?» — «Ай, ребята, — говорю, — теперь не знаю. Хотите, зайдите сами посмотрите».
Ночью влетаем в Киев. Ну Днепр, Родина-мать со щитом. Единственный раз, когда я там побывал. Разгрузились где-то недалеко от Крещатика, получили расчет и назад. А в Чернигове остановился возле гаишника дорогу спросить:
— Пять гривен, — говорит.
— Держи.
— Смотри: на том повороте повернешь налево, проедешь двести метров и ты на месте…
__________________________________******__________________________________
Геннадий Николаевич поездил на многих машинах, каждую из них он до сих пор помнит.
— Недавно узнал, где моя Volvo ходит. В Несвиже ее видели, представляешь? Говорят, досмотренная, не хуже, чем у меня была. Только тягают на ней слишком много — угробят машину.
А начиналось все со старой IFA. В ней не работали приборы, на спидометре не было стрелки. Как-то разогнался на М2, возле Кургана Славы останавливает ГАИ. Инспектор говорит:
— Ты куда так спешишь?
— А сколько я ехал?
— 92 км/ч, — показывает прибор.
— Ого, так она еще ездит! Командир, понимаешь, в кабине приборы не работают, спидометр без стрелки…
Он давай хохотать, отпустил, в общем…
«Мишкин поцелуй»
— Четыре года подряд мне был новогодний подарок: накануне праздника в рейсе ломался задний мост. Помню, грузился 24 декабря у нас в Соснах конфетами «Мишкин поцелуй» — суфле такое в шоколаде. Ехать в Москву, с нами сопровождающий. Доходим до Угры [река в Смоленской области. — Прим. Onliner.by] — у меня рвется мост. Ну что делать, время есть. Я говорю этому сопровождающему: дуй в Москву искать машину. Перегрузим, конфеты успеют доставить. Он поехал. Возвращается с каким-то грузовичком-«коротышом». Короче, перегрузили, что поместилось, а 60 с лишним коробок не влезли. Они уехали, а я остановил гомельских ребят, подцепили меня — и домой.
Привезли в Гомель, отцепили где-то в центре. Я остановил грейдер, который убирал улицу, говорю водителю: «Хочешь стать миллионером?» (Тогда у нас еще ходили миллионные купюры.) Короче, оттащил он меня на стоянку у трассы на Минск, а я поездом в столицу, за запчастями. Вернулся, отремонтировал машину, поехал. В прицепе этот «Поцелуй» — хуже не придумаешь. Денег нет и бензина нет — вот-вот лампочка загорится. Остановился в какой-то деревне, попросил солярки у тракториста. Тот ни в какую. Ну ладно.
Стою возле дороги с канистрой — идет навстречу «словак» [автопоезд со словацкими номерами]. Я без особой надежды махнул рукой — останавливается. Выходит такой крепыш с бородой.
— Добрый день, говорю, ты по-русски понимаешь?
— Конечно.
— Послушай, солярки нет совсем. И денег одни гроши. Продай сколько сможешь.
— Канистра есть?
— А как же.
А у него красавец DAF. Баки по 800 литров. Отлил мне канистру, денег не взял. Разговорились, его Павел зовут. Он закурил, а у меня ничего в кабине. Что делать: попросил сигаретку. Так он мне вынес из кабины пачку Camel. Это по тем временам!
— Павел, я не знаю, как тебя благодарить!
— Ничего не надо. На дороге всякое случается.
— Ты кофе пьешь?
— Конечно.
— Тогда вот тебе к кофе!
Я ему сколько смог схватить этих коробок с «Поцелуем» — столько отнес. Больше мне нечем было его отблагодарить.
Постскриптум
Свой грузовик Геннадию Николаевичу недавно пришлось продать. Времена изменились.«Первую волну кризиса я еще как-то перетерпел, а вторую терпеть не было смысла. Также поступили многие мои друзья из старых дальнобойщиков. Имея по два грузовика, нельзя было заработать. За перевозку стали предлагать такие деньги, что не было смысла ехать. А без смысла это уже не работа»
Изменились правила, сменились водители. Рынок заняли другие люди.
«Предприниматели с Комаровки решили заняться грузоперевозками, — мрачно сказал Геннадий Николаевич. —Они хотят ездить на новых машинах не дальше Москвы и на завтра возвращаться домой к молодой жене».
Он ни на что не жалуется. Работает, как и прежде, шофером. Только теперь на других машинах и в другой сфере.
«Жаль, что все меньше энтузиастов старого поколения, тех, кто любит эту профессию, как любили ее мы. Это же образ жизни. Пойми, это кайф от работы — он выше денег. Я не смогу тебе объяснить понятнее — это нужно пережить. Напиши так: профессия интересная, профессия хорошая — но ну ее в баню»
, — заключает Геннадий Николаевич.
Фото: Onliner Источник: Onliner
cargolink.ru
За двадцать дней… /рассказы дальнобойщика/
Было дофига всего самого разного… И интересного, и страшного…Тульская область. Ремонт дороги, каждые километров 15 перекладки с правых двух полос на левые и обратно. После отпускного сезона трасса в два ночи почти пустая. Прямо перед очередной перекладкой налево стоит вольва с аварийкой, прямо у торца временно разобранного разграждения. Что-то лежит, придавленное колесом, у ограждения невнятные обломки, причём обломков катастрофически мало… Торможу, протянув метров десять за перекладку, чтоб не мешать, подхожу. Молодой водитель ходит в ступоре, толком не объясняет… Обломки от китайского мопеда, видно, что удар в торец ограждения. Рядом пацанчик в спортивном костюме, лет 13-14, ещё живой, даже говорить пытается, всё про друга спрашивает… Гоню водителя за одеялом (+7 на улице), звоню 112. Водитель возвращается без одеяла, заикается, говорит, мол там, спереди… Обхожу сцепку с другой стороны и сам холодею. Не дай бог никому такое увидеть. Под передним левым колесом тягача ещё один мальчишка, ровесник предыдущего. Даже не придавлен, колесо остановилось сантиметрах в 10. Уже неживой, хотя особых видимых повреждений нет. Волосы светленькие, не испачканы, и слегка шевелятся от ночного ветра. И вот от этого шевеления, как у живого, особенно страшно. Глаза открыты, смотрит так удивлённо. После этого я сам уже не очень ясно воспринимал окружающее, хотя укутать второго пацана всё-таки заставил. Потом скорая, ГАИ, ужас как-то отступил потихоньку… Скорая возится с первым, с живым, очередь из машин уже метров на пятьсот вытянулась. Смотрю на это всё, сидя на холодном ограждение, внутри пусто. И тут из стоящей в очереди легковой вылазит парнишка лет 9-10. Не обращая внимания на окрики родителей, подходит к разбившемуся мальчишке (вольву уже подали назад, пожилой гаишник сам за руль сел, водилу трясло до сих пор), совершенно на вид безбоязненно, садится на корточки, смотрит и произносит тихонечко:
Ох и резанула эта фраза, слышанная мной уже много раз в разных ситуациях. Пацана утащила мама.
Позже выяснилось от уцелевшего пацана (гаишники рассказали): у них не работала фара, хотели обогнать зачем-то тормозящий грузовик справа. Когда грузовик начал сворачивать влево (перекладываться на отремонтированную половину) сперва растерялись, не поняли, зачем. И, растерявшись, не сообразили проскочить прямо, а попытальсь переложиться вслед за грузовиком, не справились и ударились на скорости 60 в торец ограждения. От удара мопед просто развалился, а они кувырком полетели вперёд. То есть грузовик их и не задел даже. Одному повезло больше: падение и удар смягчило пластмассовое красно-белое временное ограждение, второму не повезло, ударился о стальное разграждение. Надеюсь, действительно «сразу и не больно»…
Было и наоборот, хотя и тоже не самый лучший вариант.
Качусь среди ночи (точнее, под утро) к Москве. Дело к Владимирской объездной идёт, время часа три, хлещет холодный дождь, и лакированная темнота за стеклом изнурительно слепит отблесками встречных фар. На обочине голосует пацан. Сперва думал проскочить, (я и так притягиваю это всё, что ли), голосует и голосует, мало ли чего. Но подсознательно понял: что-то не то. Сильно не то. Потом уж понял, что не так: не время, не место, один, в болоньевой жилетке-безрукавке с торчащими голыми руками, в лёгоньких брючатах и шлёпках на босу ногу в такую погоду, дождь и +4 — надо тормозить. Тягач без прицепа повело юзом по скользкой дороге, возмущённый таким обращением запшикал АБС, но ничего, поймал, остановился… В зеркало вижу — бежит, теряет на бегу шлёпанцы. Спросил только:
— Один….
Ну, дальше уже плавали, знаем, что с замёрзшими делать: мокрое с него долой, благо лёхино шмотьё с лета валяется забытое наверху (в трусы пацан отчаянно вцепился, тут же выхватил звонкий шлепок по мокрому, сопя подчинился, увидев, что ему дают сухое и мальчишеское), правда, пару раз пискнул, когда я его жестким полотенцем растёр. Я ему из одеяла кулёк свернул, края прищепками к печке, печку на полную, и через пять минут ему было сухо и жарко. Вещи его за это время на автономке уже и подсыхать начали…
— Тебе вообще куда?
— В Москву.
— Зачем?
— Папу искать…
Закрываю инет, катим дальше. Перед Москвой, часов в 7 утра (как раз время утреннего просмотра почты) звонок: 8-985……… Неуверенный голос:
— Э..Здравствуйте. Мне тут сообщение пришло…
Не дослушиваю, отдаю трубку пацану. Пацан сперва радостно верещит в трубку, потом срывается на слёзы… Отнимаю телефон:
— Мужик, ты на машине? Нет? Ну и похрен! На МКАДе развязку с Горьковкой знаешь? Нет? В центр будет написано Шоссе Энтузиастов, в область — М7, Нижний Новгород. Перед МКАДом со стороны области уширение, увидишь: ярко-оранжевая кабина на колёсах и без кузова. Мы там будем минут через 30. Бери такси, делай что хочешь..
Когда подкатили к уширению, протолкавшись через Балашиху, папа мальчика уже ждал там. Пацан выскочил, обнял его, я закурил и наблюдал. Мужик его к себе прижал и не отпускает… Ну, видно же: как самую дорогую игрушку. Значит, могу быть спокоен за парня (он по дороге и объяснил, кстати: папа хотел к себе забрать, а мама не отдавала, из-за пособия), потихоньку тронулся и покатил с москалями на МКАДе толкаться. Нафиг эти лишние объяснения и благодарности. Вроде как хэппи-энд, да…
Источник: ЯП @ dalnoboi.livejournal.com
live4fun.ru
Байки дальнобойщиков | Портал NewAuthor.Ru
Это кафе, стоявшее у развилки дорог в десяти километрах от города, всегда было излюбленным местом отдыха водителей фур. Здесь можно было вкусно поесть и отдохнуть, прежде чем продолжить свой путь. На большой площадке позади кафе всегда стояло несколько машин. Одни уезжали, другие приезжали- извечный круговорот жизни. Сегодня на площадке стояло четыре блестящих красавца, крытых новенькими тэнами, а сами водители расположились за столиком в небольшом зале кафе и вели разговор после сытной трапезы. Пути-дороги не раз сводили их вместе, поэтому разговор был по душам, как у старых приятелей, несмотря на разный возраст и место жительства.
— Сергей Григорьевич, вы сегодня молчаливы, не ели почти ничего. У вас что-то случилось? – спросил молодой кудрявый водитель, обращаясь к седовласому соседу.
— Знаете, мужики, больше двадцати лет за рулём, а вчера какая-то чертовщина со мной произошла, что и думать не знаю, — хриплым голосом ответил собеседник.
— Еду вчера утром по трассе, погода хорошая, красота вокруг. Смотрю – женщина стоит, руку подняла, голосует. Сама средних лет, на голове платочек синенький, в руках сумка большая. Откуда, думаю,такая, вроде рядом нет населённых пунктов. Принцип у меня – пассажиров не брать, а тут жалко её стало, женщина все-таки. Притормозил я, остановился. Дверь открыл, жду, когда сядет. Подождал немного – никого, выглянул – никого. Вылез из кабины, обошёл сзади – нет женщины. Меня аж пот пробил, нагнулся, под колёса посмотрел — нет ни женщины, ни сумки, никого! Залез я в кабину, дальше поехал, а на душе неспокойно, мир вокруг померк. Так ещё проехал десять километров, смотрю и глазам своим не верю – стоит та же женщина в синем платочке впереди, опять рукой машет. Вот тут-то меня страх и пробрал. Останавливаться не стал, так втопил… Будет после такой чертовщины аппетит!
Сидящие за столиком помолчали, думая о своём.
— В работе нашей, Григорьевич, всё бывает, может, устал ты, а может и предупреждение какое, историй таких немало, рассказывают не все, — нарушил молчание один из водителей. – Самому видеть не приходилось, а от отца своего слыхал, хотите, расскажу?
История первая.
Между городом Алматы и Жаркентом перевал есть горный – Алтынемель. Сплошные спуски и подъёмы, дорога трудная, опасная. Есть там спуск один, резко уходящий влево. Машин там разбилось! Так вот, ночью, если спускаешься, огонёк внизу видать, будто костёр кто зажёг. Ни дождь, ни туман ему нипочём – видно костёр. Многие останавливались, искали, а не нашли ничего. Старики рассказывали, что много лет назад разбилась здесь машина грузовая. Водитель жив остался, израненный весь всю ночь костёр жёг, чтобы не замёрзнуть, в горах ночи холодные. С тех пор люди огонь и видеть стали, как предупреждение. Огонь этот многим жизнь спас. А спуск тот называть стали с тех пор Водительским костром.
Сидящие за столиком оживились, каждый что-то вспомнил, когда-то от кого-то услышанное, а потом отложенное в дальний уголок памяти.
— Я от водил знакомых слыхал, что предупреждения всякие бывают, — сказал Василий Яковлевич, мужчина средних лет в потёртой кожанке. — У нас работает в базе водитель, так он после одного случая в церковь ходить стал.
История вторая.
Ехала фура , гружёная фруктами, из Узбекистана. За рулём – шофёр опытный, много лет баранку крутивший, ни одной аварии за плечами. Трасса новая, гладкая, как зеркало. Ни впереди, ни позади – никого. Шофёр волну любимую нашёл, музыку включил, всё веселей дорога. И в один момент, как током его ударило, поглядел в зеркало, а там — морда звериная скалится, глаза кровью налиты, да близко так! Седьмое чувство будто прошептало: «Перекрестись!». Он и давай читать «Отче наш» и креститься. Остановился, дух перевёл, с опаской опять в зеркало посмотрел – дорога лентой вьётся, спокойно всё вокруг. Поехал дальше медленно, музыку выключил. А в километрах пятнадцати дальше по трассе, как раз на пересечении дорог, авария большая была – машина с газом взорвалась. Грудыискарёженного обгоревшего металла по дороге разбросаны были, люди погибли. Ехал бы он быстрее – в самую гущу бы попал, а так – бог отвёл.
— А ты, что молчишь, Михаил,- обратился один из сидящих к молодому кудрявому пареньку.
— Да я слушаю вас и думаю, может, правда тогда всё было, да мы не верили. Я о той истории забыл давно, а сейчас вертится она на языке, распирает меня от воспоминаний и эмоций.
— А ты расскажи нам, глядишь, легче станет.
История третья.
Я четыре года назад нигде не работал, зато часто с братом своим, таким же водителем мотался. Он в рейс, и я с ним. В тот рейс с нами ещё и Пашка, друг мой напросился. Выехали мы ещё затемно, всю дорогу болтали, а как солнце поднялось, разморило нас с Пашкой, стало ко сну клонить. Слышу, Валерка, брат мой, в бок меня толкает: «Смотри, красавица какая!» Поднимаю я голову и вижу – стоит на обочине девчонка, руками машет. Сама тоненькая, как тростинка, высокая, сарафан на ней длинный. Остановил Валерка, говорит: « Ну-ка, Пашка, двигайся, подвезём девушку».
Пашка дверь открывает, руку ей подаёт, а потом вдруг оттолкнул её с силой, дверь захлопнул и как заорёт: « Валерка, топи!»
Брат мой на газ, и вперёд! Неслись мы так минут двадцать. Валерка потом машину остановил, спрашивает: «Что случи лось, Паша?» А на том лица нет.
« Я девушке руку подаю, она сарафан приподнимает, чтобы на подножку ногу поставить, а нога у неё огромная, мохнатая, а вместо туфельки – копыто лошадиное».
Мы сначала посмеяться над ним хотели, думали, спросонья ему почудилось. Только видим, ему не до смеха: вид испуганный, сам белее снега, сжался весь.
— А что потом?- в один голос спросили мужики.
— Да ничего. Назад приехали, я на работу устроился, брат вскоре женился, а Пашку я после этого редко видел. Знаю, пить он стал много, по пьянке и влип в нехорошую историю.
«Вот страсти -то! Аж мурашки по коже!» — загалдели все.
— Вишь, как его напугало! Человеческая душа – потёмки. Кто-то, может и забыл бы скоро, а жизнь друга твоего вот как повернулась, — оживился Сергей Григорьевич. – Я ведь тоже одну историю ещё в детстве слышал, будто у любой машины душа есть.
История четвёртая.
Было это, в аккурат после войны. Работал в одном колхозе дядя Ваня – все его так называли. В годах уже, всю войну прошёл на своей полуторке, муку по замёрзшему озеру в Ленинград возил, ни полыньи, ни снарядов не боялся. Всё шутил, будто машина сама его от беды вывозит. А после войны стал зерно с полей возить. Что удивительно, слышал я, что машина его никогда долго на ремонте не стояла. Сколько военных дорог прошла, сколько зерна с полей вывезла, а силы своей не потеряла. Дядя Ваня с ней разговаривал, бывало, как с человеком. Капот откроет, сам ключом орудует и слова ей ласковые наговаривает. И работает, ведь машина! А весной умер дядя Ваня – сердце схватило, да и старые раны в последнее время давали о себе знать. Передали машину молодому пареньку. А как звали его я и не знаю. Так вот, возвращался он как-то вечером с элеватора. А машина возьми, да и заглохни прямо недалеко от деревенского кладбища. Что только паренёк не делал, не заводится, зараза! Пока возился, темнеть стало, а тут: «Браток, покурить не найдётся?» Смотрит, пожилой мужчина стоит, в сапогах военных, пиджачке сером, стоит и улыбается. Ну, парень, естественно махорку достал, закрутили, поговорили, а потом пожилой мужчина и говорит: «Ты, браток, не спеши, поговори с ней, она, как человек – всё слышит, всё понимает». А сам поглаживает машину по капоту и шепчет: «Ну что ты, родная, человек устал, а ты артачишься…» Паренёк за руль сел, завелась! Оглянулся он, нет никого, как будто и не было. Он о том случае забыл почти, если бы не попалась ему старая фотография, на которой передовики колхоза были. В одном из мужчин он узнал того, кого встретил вечером недалеко от кладбища. Ну, конечно, стал расспрашивать, что да как. Вот тогда-то ему и сказали, что дядя Ваня это, только умер он весной. Парень этот молодец, много болтать не стал, понял сам, что машина его не зря около кладбища заглохла, видно, дань уважения хотела отдать своему бывшему хозяину. Вишь, как оно в жизни бывает! Вот вам и душа, железка, а душа и неё есть.
Посидели водители ещё немного, помолчали, размышляя о трудностях и радостях своей работы, потом вышли на улицу, покурили и разъехались, каждый в свою сторону, дела ведь сами не делаются. Свела их судьба вместе в том же самом кафе только месяца через три. Все собрались, кроме пожилого водителя – Сергея Григорьевича. Рассказали друг другу новости, о семье, о работе, к ним другие водилы присоединились. Весёлая компания собралась, шумная.
— Слышали, Сергей Григорьевич умер – инфаркт, — сказал кто-то из водителей. – Жалко, хороший мужик был!
Вот тогда-то и вспомнился разговор их о необычном и мистическом, что случается на дорогах. Вспомнили и том, что случилось с Сергеем Григорьевичем. Может и правда знак, может сама Костлявая приходила, а может, закончился путь жизненный у человека, как и положено по божьим законам.
Примолкли все, головные уборы сняли в знак скорби и уважения к своему товарищу. У каждого свой жизненный путь, свои километры вдаль по трассе. Пусть лёгкими и ровными будут эти километры. Счастливого пути вам, мужики!
www.newauthor.ru
Дальнобойщик | RealFear.ru
История молодого дальнобойщика…
Случилось это с ним во время очередного рейса. Отправился он туда один, так как напарник, к несчастью, заболел. И вот едет наш герой, на дворе темная ночь – хоть глаз выколи. Смотрит, на обочине стоит девушка, голосует.
Попутчиков случайных он брать не любил, но в этот раз решил отступить от своих правил и узнать, не нужна ли помощь.Остановился, и только тут разглядел «униформу» барышни: юбка «а-ля широкий пояс», ажурные колготки, открытая маечка – в общем, все как надо… Сомнений нет, проститутка. Единственное, что удивило в тот момент парня, это странно выбранное «место дислокации». По обеим сторонам дороги лес.
Читать полностью
Я не буду говорить «это мой такой хороший друг, он не может наврать». Я сам не совсем верю в сию историю, но все же решил написать про неё.
Сразу извиняюсь за нелитературность. Я не хочу приукрашивать, написано, как указано выше, по памяти. От себя ничего не добавлял.
———————————————
Сергей возвращался из рейса в Екатеринбург. Въезжал в город со стороны Туруновского кладбища, самого крупного у нас в городе. Дело было между 2 и 3 часами ночи.
Подъезжая к главным воротам кладбища, он увидел перевернутую девятку. Остановился, думал помочь людям. Когда подошел, увидел след крови, такой, когда тащат тело, направленный к воротам кладбища.
Читать полностью
Мистическая история, которая стала одной из легенд дальнобойщиков.
Вечерело, опускался туман. Уставший водитель фуры Андрей зевал и хотел с кем-нибудь пообщаться. Вторые сутки в пути и ни слова из уст. Вдруг, на обочине, он заметил мужика в комбинезоне и танковом шлеме. Водитель остановился, и дружелюбно открыл дверь
— Браток, соляркой не поделишься? – спросил танкист
— А что, из части все прапор спер? – шутливо спросил Андрей
— Не до смеху нам сейчас, браток. Выручи лучше товарищей. Враг ведь рядом.
— Хе-хе, какой враг? Учения у вас что ли? Ну да ладно, сам служил сам знаю, что выручать друг-друга надо.
Водитель, улыбаясь, достал две канистры, и протянул танкисту.
Читать полностью
Отец у меня дальнобойщик. Сколько себя помню, он всегда был в разъездах, так что мы с мамой видели его дай бог раз в месяц. Но зато из каждого рейса он привозит что-нибудь необычное, а бывает, и рассказывает разные истории. Всякое случается на дороге, особенно когда едешь далеко и в одиночестве: и напасть могут (ведь подбирают же дальнобойщики попутчиков — кто знает, что за человека ты подобрал), и поломки неожиданные бывают, а иногда и странности случаются. Например, где-то пару месяцев назад отец приехал из очередного рейса намного позже, чем должен был (ездил куда-то в глушь, километров за триста от Ульяновска, где мы живем), да странный такой приехал, молчаливый.
Читать полностью
В 1997 году Дмитрий Иванович работал дальнобойщиком в одном из частных автопарков. Платили за работу очень хорошо, фуры всегда ездили с охраной, поэтому фирма бралась за перевозку любого, даже очень дорого груза.
Но в тот необычный день, когда Дмитрию (будем дальше звать его так) надо было забирать машину с загрузки, чтобы гнать ее с Новосибирска в Москву, ему объявили, что поедет он без сопровождения охраны: мол, его груз не особо-то ценный, и охрану перекинули на другой объект. Дмитрий стал возмущаться – даже этот груз тянул на несколько тыщ баксов, а в лихие девяностые этого было достаточно, чтоб сгинуть на трассе от рук каких-нибудь отморозков.
Читать полностью
realfear.ru
Читать книгу Истории дальнобойщика Сергея Васильева : онлайн чтение
Текущая страница: 1 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 16 страниц]
Истории дальнобойщика
Сергей Васильев
© Сергей Васильев, 2015
© Студия Present Day, дизайн обложки, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Это литературное произведение является полностью вымышленным. Все герои и места действия могут существовать лишь в игровом мире. Простите нет, места действия существуют в реальном мире, правда не все. Подвигло меня на этот литературный подвиг, увлечение играми в основном компании SCS. Прошу прочитавших строго не судить. Итак…
Да еще, заранее прошу простить меня всех реально работающих дальнобойщиков за мои дилетантские ошибки в описаниях. Сознательно не вдаюсь в технические подробности и постараюсь не утомлять всех лишними диалогами. Заранее благодарю всех кто, прочтет мое произведение и выскажет любое мнение, а так же тех, кто негласно помог мне роликами в интернете и рассказами о реальной жизни дальнобойщиков. И еще спасибо компании SCS навсегда «заразившей» меня виртуальным дальнобоем. Если где то есть орфографические ошибки извините, я старался не позорить язык моей страны, просто школа была очень давно.
Жизнь порой выдает непредсказуемые кульбиты. Сегодня я первый день в Германии. Мой очень дальний родственник, которого к слову я знал очень плохо и видел пару раз, изволил трагически погибнуть в автомобильной аварии, земля ему пухом, и из родственников как оказалось остался только я. В итоге нежданно-негаданно мне привалило наследство в виде гаража, огромной комнаты над ним и трех машин, одна была теперь разбита, а две другие были проржавевшими настолько, что касаться их было страшно. Еще была небольшая сумма денег……
Теперь надо рассказать кто же такой я…
Зовут меня Дмитрий, мне 35 лет, всю сознательную жизнь водил большегрузные автомобили.
Рабочая биография начиналась на «украинских просторах», работал я сначала на компанию «Леонов» и ездил на «Маз-500». В течение пяти лет каторжного труда я добился того, что у меня была маленькая фирма по грузоперевозкам, в которой кроме меня трудились еще пять водил.
Ездили мы все на «Маз-5440», работали много, но и жили неплохо, до тех пор, пока один из моих бухгалтеров не исчез на необъятных просторах Украины, взяв на мое имя кредит и прихватив все наличные. Машины пришлось продать и все равно быстро уезжать оттуда, поскольку нанятая банкирами братва, хотела меня похоронить.
По счастливой случайности через моих друзей-дальнобойщиков я завербовался в агентство, которое предоставляло водителей в разные компании для выполнения различного рода перевозок в самых разных странах. Так я побывал в Австралии, Канаде, Бангладеш… возил бревна, вертолеты, гравий …водил «Зил-131»,«Mack», «Freightliner» …получил международные права… выучил прекрасно английский и необходимый минимум еще пяти языков… и через три года очень устал…
Мой приятель американец, с которым я год ездил по дорогам Монтаны, по договору возили лес, приглашал уже давно приехать к нему в Техас, где он работал на прекрасном новом «Freightliner FLC», и возил топливо с завода по всем Штатам. Получив расчет, в агентстве и созвонившись с Джоном, я уже через пять дней водил слегка потрепанный «Argosy» с полной бочкой то дизельного топлива, то бензина. Два года все шло неплохо и мне даже удалось купить домик и жениться на милой даме по имени Джессика, которая ждала меня дома и готовила вкусную американскую еду. Однажды, когда я возвращался с доставки топлива в Колорадо, навстречу моему траку выскочил пьяный подросток, угнавший трайлер полный алкоголя с трак стопа и не справившийся с управлением. После лобового столкновения я четыре месяца провалялся в больнице и приходил в окончательную норму сидя дома с гипсом. Джесс хлопотала вокруг меня, а я дико скучал по кабине, летящей под колеса дороге и ощущению свободы… Фирма заверила меня что по выздоровлении меня ждет мое рабочее место и новый трак. И тут меня нашли немецкие адвокаты..
День первый. Нюрнберг
Прямо с самолета я отправился к адвокатам, и целый день провел, выслушивая речи и подписывая бумаги. Когда к вечеру, наконец, я вырвался из цепких лап немецких юристов, моральная усталость душила меня. Теперь на руках я имел все бумаги на наследство и можно было вроде вздохнуть спокойно. Только вот что делать дальше я себе не представлял. Зайдя в кафе и перекусив, решил съездить и посмотреть на свое наследство, благо, по словам адвокатов это было совсем недалеко от города. Гараж стоял на одной из боковых улиц местечка под названием Ретенбах и выглядел вполне прилично. Решив, что более внимательно я его разгляжу утром, я поднялся в комнаты, к слову достаточно большие, и, рухнув на кровать уснул.
День второй.
Ретенбах – Нюрнберг
Проснувшись следующим утром и плотно позавтракав, я сходил в местный муниципалитет и зарегистрировал бумаги на свое наследство. После похода решил осмотреть свое хозяйство, гараж выглядел вполне крепким и по размерам подходил даже под тягач. Пока я стоял на улице и любовался гаражом, ко мне подошел солидный дядечка в костюме и что-то спросил по-немецки. Я на английском ответил, что не понимаю, он перешел на английский и объяснил мне, что работал с моим родственником и очень сожалеет о его кончине. Спросил, что я собираюсь предпринять. Оказывается, глава местной мэрии уже всем рассказал, кто я и что здесь делаю. Честно не знал, что ответить на вопрос о моих дальнейших действиях. Он спросил, чем я зарабатываю на жизнь, и, узнав, что я водитель грузовиков, буквально вцепился в меня. Оказывается, они с моим родственником вложили деньги и открыли крохотное предприятие по грузоперевозкам, и сейчас у него есть офис, секретарь и «Ман» с пробегом. Мой родственник должен был водить этот грузовик на начальном этапе, и они заключили контракт с местным отделением фирмы «Posped». Через пять дней надо было везти первый груз, а нанимать водителя со стороны он не хотел да и платить пока было, особенно не чем. Мне же если я соглашусь водить грузовик, перепадала доля в предприятии и небольшой процент с доставки. Все проблемы с оформлением, правами и местной адаптацией он брал на себя, от меня же требовалось уладить свои дела и освоить хотя бы минимум слов на немецком, учителя он тоже обещал….. Похоже проблема с моим будущим отпала сама собой, не особенно раздумывая, я согласился, и мы договорились встретиться завтра в конторе обсудить дела и проверить тягач. После этого герр Клаус (так звали моего нового компаньона) очень довольный покинул меня. Я же в свою очередь отправился в Нюрнберг для того, чтобы позвонить в Америку Джону и Джесс. Из этого общения, правда, вышло вовсе мало приятного. Джон сказал, что я сумасшедший и менять тепленькое местечко в фирме в придачу к новому тягачу на непонятно что, с туманными перспективами – это, по крайней мере, безумство. Хотя зная, меня он не удивляется вовсе, и если вдруг дело не пойдет, всегда готов помочь и за тылы я могу не беспокоиться. Еще пожелал мне удачи. Разговор с Джесс закончился куда как хуже. Она холодным и жестким голосом заверила меня, что не собирается менять уютный домик и размеренную спокойную жизнь на непонятно что, и если я твердо решил остаться там, то бумаги на развод и раздел имущества она пришлет мне, после чего поинтересовалась моим адресом и повесила трубку. Признаться честно после такого поворота событий мне хотелось плюнуть на все и вернуться в Штаты, хотя малышка Джесс ни словом не обмолвилась о возможности моего возвращения к ней. Растерянность владела мной не более получаса, и в конце концов ее одолела моя натура которой по жизни всегда не хватало каких-то новых ощущений и впечатлений. Вспомнив, что герр Клаус намекал на то как сложно в Германии стать водителем-дальнобойщиком (это является реальным фактом, поскольку несмотря на довольно значительные налоги, особенно на холостых водителей, профессия дальнобойщика считается в Германии престижной. А минимальные налоги платят водители у которых два и более ребенка, вот такой я считаю разумный человеческий подход к делу),я решил съездить в Нюрнберг и попробовать устроиться на работу через контору по трудоустройству. Милая девушка в конторе прекрасно понимала по-английски, выслушав мои пожелания сказала, что на данный момент таких вакансий нет, но я могу заполнить документы и встать в очередь, возможно года через два мне и улыбнется удача. (К слову сказать водители в Германии очень не любят менять места работы, поэтому вакансий практически нет, и очередь на возникающие огромная.) Документы я все же заполнил, кто знает как оно все обернется, а два года срок не такой уж и огромный. После всех этих событий я вернулся в Ретенбах, поел в кафе, где меня уже узнавали, и отправился спать, решив что утро вечера мудренее. Добрый сон.
День третий.
Ретенбах
Доброе, приятное, солнечное утро. Я проснулся полный сил и энергии, встал, сделал зарядку и заглянул в холодильник. И только сейчас осознал, что ничего не покупал из еды с того момента как приехал. Пришлось снова завтракать в кафе, его владельца звали Михель и он, лично принимая заказы, кивнул мне как старому знакомому. Подкрепившись, я отправился к герру Клаусу. Фирма находилась ближе к северному выезду из Ротенбаха и представляла собой маленький офис, высокий гараж на два бокса и небольшую стоянку. Герр Клаус встретил меня на стоянке и мы пошли в гараж. Он открыл один из боксов и моему взору предстал тягач «Man TGX», с кабиной красного цвета и слегка потрепанный. Процедура проверки и осмотра машины заняла у меня порядка двух часов, в общем и целом машина была в порядке и на ней можно было работать, о чем я не задерживаясь сообщил герру Клаусу, который сидя в конторе перебирал и перечитывал какие то бумаги. Он как-то сразу оживился, вскочил и стал трясти мою руку, словно я только что принес ему прибыль как минимум в полмиллиона. Потом в течение еще пары часов мы составили все необходимые бумаги, которые писали исключительно на английском и которые я очень внимательно читал. После всех необходимых процедур герр Клаус выдал мне адрес учителя немецкого и сказал, что мы теперь встретимся только перед первым рейсом. За оставшиеся четыре дня учитель, довольно бойкий молодой человек, понатаскал меня в необходимом минимуме немецкого и на утро перед рейсом я уже мог кое-что понимать и отвечать. Утром я пришел на фирму завел машину, герр Клаус сел на место пассажира и мы отправились в фирму «Posped» в Нюрнберг.
День седьмой (первая неделя)
Нюрнберг. Мой первый рейс в Германии
Мы прибыли на фирму, какой-то клерк в идеально чистом комбинезоне объяснил мне, что перед рейсом машину должны проверить механики фирмы. Сел за руль и угнал машину за длинное здание склада, мне было предложено подождать у ворот, что меня несказанно удивило, так как с такой процедурой я сталкивался впервые. Через пятнадцать минут подошел молодой человек в костюмчике и предложил следовать за ним. Мы зашли в контору, где мне начали показывать документы на груз, накладные, сертификаты и еще кучу всяких бумаг, разбирались мы с ними целый час. Что интересно герр Клаус так и не появился за все это время даже в зоне моей видимости, этот факт меня слегка насторожил. Наконец получив все необходимые бумаги, я следом за молодым человеком отправился дальше по коридору, и мы попали в кабинет врача. Милая фрау измерила мое давление, осмотрела всего тщательно, и видимо оставшись довольной результатом, чиркнула что-то в бумагах. Я думал, что следующим будет душ, где меня заставят помыться и сменить одежду, но вопреки ожиданиям мы вышли во двор, где уже стоял тягач с полуприцепом, а рядышком нервно прохаживался мой новоиспеченный компаньон.
– Оу Димитрий, ну вот уже пора ехать.
– Не раньше, чем я проверю сцепку – запротестовал ваш покорный слуга.
– Но там все в порядке, техники проверили – зачем-то настаивал герр Клаус.
– Техники со мной не поедут – отрезал я и полез проверять сцепку – если по пути я потеряю прицеп, то они за это платить не будут. Платить будем мы.
Все оказалось в порядке, и я наконец-то уселся в водительское кресло. Герр Клаус сказал, что ехать надо во Франкфурт, это недалеко, в машине стоит «маршрутник», и спросил знаком ли я с ним. Получив утвердительный ответ, вздохнул с облегчением, напомнил, что я должен позвонить ему, как только приеду и разгружусь и благословил меня в первый рейс. «Маршрутник» был на английском языке, поэтому я быстренько нашел нужный город, забил маршрут и тронулся в путь. Пока ехал по городу, привыкая к потоку, к светофорам, к пешеходам, от напряжения вспотел слегка, но стоило только выйти на автобан, как привычное чувство свободы, контроля над машиной и вид дороги летящей навстречу погрузили меня в эйфорию движения, и все странности отошли на второй план. Судя по «маршрутнику» ехать и, правда было не далеко, а так как я не был связан временным лимитом, то решил остановиться и выпить кофе. Припарковав грузовик, я зашел в кафе и заказал чашку кофе с парой бутербродов. Сел за столик к окну и стал не торопясь жевать мягкий хлеб с ветчиной, запивая его удивительно ароматным кофе. На стоянку перед кафе заехал джип БМВ и встал неподалеку от моей фуры. Не знаю чем он меня привлек, но я не спускал глаз с машины, в которой двое о чем-то спорили. Неожиданно один вышел и стал обходить мой фургон, пытаясь заглянуть под машину, я решил посмотреть что будет дальше. Обойдя машину, он заскочил на подножку, заглянул в кабину и не спеша вернулся в БМВ. Что-то долго объяснял приятелю, а затем машина уехала в направлении моего движения. Мои подозрения вспыхнули с новой силой. Залезть под машину я пока не решился и просто отметил для себя некоторые подозрительные моменты, подумать было о чем. До Франкфурта я добрался без происшествий, если не считать таковым долгие поиски места разгрузки. Им оказался ангар на окраине города, меня попросили загнать прицеп внутрь и отправляться с бумагами в офис. Когда я вышел из конторы тягач стоял во дворе. Как и было условлено я набрал номер герра Клауса.
День восьмой. Франкфурт.
Долгая дорога к морю. Франкфурт – Киль
– Герр Клаус, это Дмитрий
– О, Димитрий, рад вас слышать, все прошло хорошо?
– Да все нормально – интуитивно я не стал посвящать его в историю с джипом.
– Готовы к новым свершениям? – бодрым голоском спросил меня мой компаньон.
– Да готов, а что есть работа? – спокойно поинтересовался я.
– Да, я нашел предложение от фирмы «WGCC», им требуется отвезти бочку дизельного топлива в Киль, для фирмы «Евро акры», путь не близкий, но сроки реальные, и деньги неплохие, поскольку им искать водителя уже нет времени. Координаты их базы я сейчас вам скину на маршрутник.
– Простите герр Клаус, а деньги, мне же в дороге надо что-то есть и машину заправлять тоже потребуется, или ваш «МАН» не требует питания?!
– Да да простите совсем вылетело из головы, зайдите пожалуйста в контору, вам выдадут деньги, я договаривался. Еще вам надо приобрести ноутбук, возьмите из тех денег, там хватит. Адрес моей электронной почты вышлю вам смс. Будем общаться онлайн, попросите в магазине подключить вам интернет. Ну вроде все выдвигайтесь, на фирме вас ждут. Удачи!
Я зашел в контору, где мне на самом деле выделили …марок. В маршрутнике уже были координаты фирмы, а по пути я заехал в магазин за ноутбуком, который и в самом деле обошелся совсем недорого. По прибытии на фирму меня долго расспрашивал охранник на въезде, зато потом в течении получаса я получил все необходимые документы и инструкции, прицепил бочку и был готов выдвигаться. На дорогу мне отводилось …дней и опоздание грозило неустойкой, которая сразу ставила крест на всех наших начинаниях по организации фирмы. Машину мою не проверяли, да и самого не таскали к доктору, а просто внимательно проверили права и разрешение на перевозку опасных грузов, все мои документы от сканировали и вложили в папочку, на которой написали фирму и мои данные. Все данные обо мне так-же были занесены в компьютер, как мне объяснили в общую базу водителей-дальнобойщиков, этой единой базой пользовались все фирмы Германии, а так же дорожная полиция. В машине моей стоял тахограф и механик «WGCC», парень с привычным для русского уха именем Ганс, сказал, что я должен хранить диски тахографа за последние две недели в машине, и полиция может их потребовать для проверки. Ну вот вроде все, я готов тронуться в путь. Вперед в Киль, город к моря, названием напоминающий часть корабля.
День девятый.
Дорога Франкфурт – Ганновер
Автопоезд неспешно катил по автобану, я наслаждался итальянской эстрадой, случайно выловленной на просторах германского радио, и тут вдруг в очередной раз посмотрев в зеркало заднего вида, я увидел БМВ. Да да именно тот джип пассажир которого внимательно изучал мой грузовик. Там снова было два пассажира, которые не догадываясь о том, что я их уже засек, спокойно ехали за мной не пытаясь прятаться.
«Вечер перестает быть томным» – подумал я и решил позвонить своему компаньону, вдруг он, переживая за сохранность груза и тягача, решил нанять охрану. Герр Клаус искренне удивился и сказал, что никого не нанимал и если бы он мне не доверял, то не позволил сесть за руль вообще. Попросил быть осторожным. Через десять минут джип вдруг прибавил газу, обошел меня и исчез за ближайшим поворотом. Похоже герр Клаус не так невинен, как хочет казаться. Поскольку на данный момент времени я не мог ничего предпринять, оставалось только двигаться дальше. Вот впереди показалась стоянка для отдыха, с мотелем, заправкой, кафе, и что очень важно с эстакадой. Перекусив и заправив грузовик, я отъехал в сторонку расцепился, и загнал «Ман» на эстакаду. Взял фонарик и полез под тягач. Мне потребовалось полчаса, чтобы обнаружить под днищем машины небольшую металлическую трубу, с винтовой крышкой, но самым интересным было то, что на крышке был цифровой код. Озадаченный я вылез на солнечный свет и крепко задумался. Похоже меня используют для перевозки чего-то незаконного, но вот чего. Размер трубы был небольшим, может наркотики, а что очень удобно доставлять из города в город. Ситуация была не из простых, нет я конечно случалось работал и с контрабандистами, но там все было по моему согласию, и ни чего крепче виски и сигар мы не перевозили. Я задумался, нужно было либо идти в полицию и все рассказать, либо попытаться самому во всем разобраться. Но я ведь не детектив, а всего лишь водитель, хоть и переживший такое, что не каждому детективу и доведется. Решил ехать дальше и по дороге прийти к консенсусу с самим собой, а то опоздаю и тогда решать уже будет совсем нечего. Возвратив статус-кво прицепу и тягачу, я выехал со стоянки и продолжил путь к городу у моря. Наступил вечер и неожиданно опустился туман, видимость резко ухудшилась. Включив фары я осторожно двигался по дороге стараясь не разгонять машину. Неожиданно слева меня обошел на огромной скорости тягач с прицепом и исчез в тумане.«Вот смертник» – подумал я – «куда-же он так летит-то, видимо ждут его на том свете». Продолжаю ехать проявляя максимум осторожности, и в то-же время поругиваю туман, который заставляет ползти со скоростью черепахи. Вдруг справа вижу стоп-сигналы и резко жму на тормоза, мой «Ман» останавливается буквально в паре метров от фуры. Включаю аварийку и выскакиваю из кабины, бегу вперед и уже вижу тягач правой стороной уткнувшийся в дерево. Водитель лежит на руле и не подает признаков жизни, дергаю дверь, но ее заклинило, но тут замечаю что лобовое вылетело. Дотягиваюсь до шеи водителя, правда с трудом, и чувствую есть пульс. Времени терять нельзя, мчусь к машине определяю координаты по «маршрутнику», хватаю рацию и от волнения путая английские и немецкие слова кричу, что нужна помощь. Отзываются сразу несколько голосов, и даже по моему какая-то экстренная служба, плохо понимаю что говорят, но знаю помощь уже в пути. Быстро побежал и поставил сзади машины фонарь, и уже собирался рвануть к месту аварии, как услышал сирену, прибыла дорожная полиция и все закрутилось, меня отодвинули в сторонку, двое побежали к машине, а еще четверо стали принимать меры по безопасности места катастрофы. Вскоре прибыла скорая и еще один наряд полиции, водителя забрали и тут рядом остановилась фура. Из нее выскочил водитель и побежал в мою сторону, какой-то ты парень щуплый, подумал я и вдруг увидел, что это вовсе и не парень… а миловидная фрау.
– Где мой брат? – вопрос задан таким тоном, словно я украл его и спрятал.
– А он простите, кто? – решил осведомиться я, вдруг окажется, что мы встречались.
– Он водитель вот этого тягача, который в данный момент почти обнимает дерево, и отнюдь не из соображений горячей привязанности к нему – фрау была рассержена и расстроена одновременно.
– Ах он, ну так его минут десять назад увезли врачи, не будет ли мне оказана честь узнать ваше имя? – нейтральным тоном поинтересовался я.
– Зачем? – сразу насторожилась фрау.
– Ну прежде чем вы меня растерзаете, я бы хотел знать имя своего палача?!
– Я не собираюсь причинять вам никакого вреда, меня зовут Сабина.
– Просто вы так яростно меня расспрашивали… очень приятно, Дмитрий.
– Вы русский?
– Да, а что вас это удивляет?!
Вот так я познакомился с Сабиной Дитмарх, и заочно с ее братом Михаэлем. Теперь думаю надо сделать отступление, и объяснить вам мои столь бойкие объяснения на языке тевтонов. Если вы помните я некоторый период времени работал в агентстве «World of free agency drivers» (Мировое агентство свободных водителей),почти «солдаты удачи», только за баранкой, так вот помимо Джона, которого вы уже изволили узнать, я работал полгода с тремя немцами из Гамбурга, мы водили траки по ледовым дорогам в Канаде, ребята были преотличные, и за полгода я выучил немецкий очень неплохо. Что же касается герра Клауса, то мне не хотелось афишировать свое знание немецкого, причину не могу назвать, НЕ ЗНАЮ ПОЧЕМУ.
iknigi.net
Рассказ дальнобойщика
Мой дядя работает дальнобойщиком. Ездит, в основном, по России. В поездки ездит вместе с напарником. Поездки, как правило, длятся три-четыре дня. Завтрак-обед — в машине, ужинать останавливаются возле какой-нибудь кафешки со стоянкой для водителей.
Там же на стоянке в машине и ночуют. В общем, вся жизнь на колесах. Вот его рассказ:
2005 год. Рейс у нас был в Тамбов. Выехали с напарником (Димка зовут) с утреца, лето, погода замечательная. Едем, слушаем радио, по рации с другими дальнобоями переговариваемся. В общем, все как обычно. К вечеру решили место на ночлег искать. А к слову сказать, мы по этому маршруту первый раз ехали. Не знали еще где хорошие места для ночлега есть. Уже темнеть начало, а мы все едем. Подъехали к перекрестку. Перекресток этот из пяти дорог состоял, очень необычно. И как раз в этом месте кафешка небольшая стояла и стояночка рядом. Мы обрадовались. Остановились на стоянке, в кафе пошли, перекусили. Да и спать уже хотелось. Забрались мы в кабину. Димка на нижнем лежаке спал, я на «втором этаже». Люк в потолке на проветривание оставили, чтоб не так жарко было. Спим.
Вдруг среди ночи просыпаюсь я от странного ощущения. Лежу я и пошевелится не могу. Глаза еле-еле приоткрыл и в полумраке увидел ЭТО… Нечто черное, бесформенное склонилось надо мной… Единственное что я отчетливо увидел — рот, большой, квадратный, без зубов… просто как огромный провал…
ЭТО сидело рядом с моей головой и, как мне показалось, не давало мне пошевелиться… Это продолжалось бесконечно долго… Время тянулось как резиновое… Я осознавал, что происходит нечто нехорошее, но сделать ничего не мог. внезапно ЭТО зашевелилось и спустилось вниз… К Димке. Оцепенение мое спало и я смог с верху наклонить голову и посмотреть, что происходит внизу… ЭТО сидело у Димкиной головы, также неподвижно, не издавая ни малейшего звука… Ужас охватил меня, я закрыл глаза и стал молиться… Не знал ни одной молитвы, но слова как-то сами приходили в голову… Вдруг почувствовал около своего лица ЭТО. Какая-то непонятная тяжесть навалилась на грудь и не давала вздохнуть.
Давление было необычайно сильное. А в голове все крутились слова, обращенные к Богу о спасении. Глаза я не открывал, но вдруг почувствовал как ЭТО ушло. Сразу пришло облегчение. Я подумал,что Это могло войти через люк в крыше и захлопнул его. Остаток ночи я не спал.
С рассветом разбудил Димку. Он ничего не помнил и удивленно выслушал мой рассказ. И только когда мы обнаружили всю нашу одежду (майки, шорты, шланцы) на улице возле кабины (хотя сложили ее в машине), Димка поверил мне… Уезжали мы, даже не позавтракав. А что с нами приключилось, и по сей день
boooh.ru
Дальнобойщик
…Алло… Надюша… Плохая связь, ни черта не слышу… Алло… Я говорю, связи нет… Метет так, что хоть голым бегай — все равно не увидят… Что, у вас тоже? Вот незадача, опять пропало, хоть бы одна черточка, блин… Как назло… Ладно, давай, если завтра вовремя разгрузят, послезавтра — дома… Все, целую… Пока.
Фрейтлайнер негромко урчал детройтовским двигателем, и тяжелогруженая фура медленно прокладывала колею всеми восемнадцатью колесами в толстом слое свежевыпавшего снега.
Метель бушевала уже не менее трех часов. Недавно стемнело, и озлобленный наступившим мартом ветер швырял в лобовое стекло крупные комки снега. Снежный шторм набирал силу.
Олег немного сбавил скорость и скинул передачу:
— Тише едешь — дальше будешь, — в который раз, повторил он про себя старую поговорку, потом, улыбнувшись про себя, добавил:
— Да уж точно, от того места, куда едешь.
Но торопиться было некуда. Разгрузка назначена на завтрашнее утро, а до места оставалось всего около трехсот километров.
— Даже с учетом метели часов через пять как-нибудь доберусь и на ближайшем тракстопе завалюсь спать, — делал привычные расчеты Олег.
Уже год он работал на своей собственной машине, имея за плечами двадцатилетний стаж водителя дальнобойщика. Пятнадцать из них «поливал» по России, два года отслужил в Российской армии, на ракетовозах. А последние пять рулил по Северной Америке.
Олег считал свою эмиграцию довольно успешной, списывая проблемы и трудности на обычную рутину иммигрантской жизни.
Пессимизмом он не страдал и, благодаря положительному настрою и поддержке любимой жены, быстро сдал на права, быстро нашел работу и через пару лет купил свой собственный грузовик. Дела шли неплохо, и Олег уже начал подумывать о покупке еще одного тягача и найме водителя.
Его дети учились в школе, а жена работала медсестрой в городской больнице.
Два года назад всей семьей они решили купить дом в небольшом городке Кенора, в провинции Онтарио. Их устраивало все: невысокая цена и шикарный вид на озера прямо с деревянной веранды дома. Постепенно жизнь вошла в колею, и Олег мог с гордостью назвать себя счастливым человеком.
Он улыбнулся этим приятным мыслям и, немного покопавшись среди разбросанных по «торпеде» коробок с дисками, выбрал один с песнями Высоцкого.
Всегда, когда Олег думал о доме, он почему-то любил слушать великого барда, стараясь подпевать ему по мере своих способностей.
Семнадцатая трасса соединяла напрямую Кенору и Тундер Бэй, куда необходимо было доставить груз. Многие дальнобойщики по возможности старались избегать эту опасную дорогу в зимние месяцы и ехали по альтернативной одиннадцатой. Но у Олега не было выбора, так как трасса шла напрямую от места загрузки и до места выгрузки.
Частые онтарийские снегопады, обледенелая дорога, крутые повороты, подъемы и дикие животные отпугивали не только дальнобойщиков, но и любителей зимних автопутешествий.
Высоцкий пел хриплым баритоном в унисон низкому урчанию мощного двигателя, и фура ползла по снежному покрывалу семнадцатой трассы, поднимая за собой белые густые тучи снега.
Плотная снежная завеса снижала видимость до нескольких метров, и Олег был вынужден выключить дальний свет фар, чтобы избежать ослепления. Фура была тяжелогруженая, поэтому неплохо держала дорогу, всем своим весом вдавливая и утрамбовывая снег. Машины встречались крайне редко, да и то в основном такие же тяжеловозы. Снегоочистительных грузовичков не было, так как не имело смысла чистить дорогу и разбрасывать песок, чтобы через пять минут все снова заносило.
Олегу было не привыкать к такой дороге, и он продолжал напевать себе под нос, стараясь вторить Высоцкому.
Внезапно, в свете фар, прямо перед капотом грузовика, возникла огромная темная туша.
Она стояла посреди дороги, словно вросла в землю, и не двигалась. Животное было огромного роста, а раскидистые ветви тяжелых рогов доходили по высоте до самого верха кабины грузовика.
— Лось, — мелькнула мысль у Олега, — и он крепко вцепился в руль обеими руками, одновременно выжав до пола педаль газа…
Столкновения было не избежать. Слишком маленькое расстояние и слишком скользкая дорога для торможения. Единственное, что могло спасти, — это вдавить педаль газа в пол, в надежде, что сильный удар отбросит тушу животного в сторону, и фуру не занесет…
Судьба распорядилась по-другому.
Лося не отшвырнуло в сторону, а затянуло под переднее правое колесо грузовика.
Машину резко подбросило, и скользкая дорога завершила «работу», уводя тяжелый прицеп круто вправо, потом юзом на занесенную снегом обочину, и ,словно игрушку, перевернув дважды, швырнуло под откос в глубокий овраг…
…Спину прямо держи, кому говорю. Если будешь продолжать грести с согнутой спиной, то потом ее не разогнешь… Ладно, хватит, поменяйся с братом, пусть тоже поучится.
Братья поменялись местами, и Пашка начал грести, стараясь следовать советам отца.
Любимым занятием Олега по выходным было катание на лодке по небольшому озеру, прямо возле их дома. Надя, жена Олега, обычно усаживалась на корму и, неторопливо потягивая колу, наблюдала как ее сыновья-близнецы пытаются управляться с огромными и тяжелыми веслами.
Пашка пыхтел от напряжения, но старался не подавать виду, что устал. Андрей сидел напротив и, кривя рожи, пытался рассмешить брата.
Яркое солнце слепило даже сквозь темные очки и, зажмурившись, Олег надвинул широкополую плетеную шляпу себе на глаза.
Вдруг Олег почувствовал легкий озноб, словно волной окативший его тело с ног до головы. Он открыл глаза, и страх скрутил его внутренности тугим узлом: все вокруг замерло, словно на фотографии в трехмерном изображении. Вода в озере больше не плескалась о борта лодки, так и застыв легкой рябью, отражая неровной поверхностью солнечный свет. Воздух вокруг будто бы стал вязким, и любые движения давались Олегу с огромным трудом. Его жена застыла с запрокинутой головой и зажмуренными глазами, в попытке выплеснуть в себя остатки колы. Оба мальчугана замерли, словно играли в какую-то, одним им известную игру. Даже водный аэроплан завис невысоко над поверхностью озера, только начав взлет, и тяжелые капли, сорвавшись с крыльев, так и не долетели до воды. Время словно остановилось.
Олег попытался позвать жену и детей, но его рот будто заклеили, и невозможно было даже разжать губы. С каждой секундой Олег чувствовал, что теряет способность двигаться, и он испугался, что тоже застынет, как и все вокруг.
Но настоящий кошмар ждал его впереди.
Вначале стало невыносимо холодно, и Олег задрожал всем телом. Потом ему послышался какой-то звук, доносившийся издалека. Олег пытался что-либо разобрать, но сознание словно играло с ним в какую-то свою игру. В какой то момент, наконец, он отчетливо услышал чей-то голос, повторяющий бессвязные слова:
— Ноль, семь… Жду… Ноль, семь… Это я…
Эти слова повторялись и повторялись, словно из ниоткуда, сводя с ума своей настойчивостью и все увеличивающейся мощностью.
Наконец, громкость стала такой невыносимой, что у Олега лопнули перепонки, и из ушей пошла кровь. Голова словно раскалывалась на две половинки, и Олегу уже начало мерещиться, что какая-то сила просто выдавит его глаза из глазниц.
Вдруг, все вокруг начало меняться, покрываться изморозью, будто бы замораживаясь. Олег увидел, как замерзло озеро, потом самолет. Капли воды, падающие с крыльев, застыв в воздухе, превратились в тысячи хрустальных осколков. Замерзла лодка, а потом его жена и дети начали покрываться коркой льда. Олег хотел закричать, но не смог. Он почувствовал, как его слезы превращаются в ледышки, и, замерзая, стекленеют глаза.
— Кругом пятьсот… Кругом пятьсот… Кругом пятьсот, — снова этот жуткий, непонятный голос, рвущий внутренности и саму душу.
Потом все начало рассыпаться… Самолет, с его «хрустальным ожерельем» брызг, распался на маленькие осколки, и они посыпались на ледяную гладь озера, которое тут же покрылось трещинами, начавшими быстро расходиться в стороны, как на лопнувшем зеркале. Одна из них добралась до лодки, где сидела семья Олега, и Надюша, покрывшись паутиной тонких разломов, так же рассыпалась на мелкие кусочки. Вскоре и братья-близнецы превратились в ледяные камешки, беззвучно раскрошившись на глазах у их отца.
Олег почувствовал сильную боль в руке и увидел, что она превратилась в бесформенный кусок льда, и этот лед полз все выше и выше, пытаясь заморозить все тело.
— Индусы… Индусы… Умираем, — голос вновь нестерпимо бил по ушам, и Олег закричал…
Собственный крик взорвался белой вспышкой в сознании и вытащил его из мрака беспамятства.
Олег открыл глаза.
Сильная боль пульсировала в каждой клетке его тела. Осмотревшись, он попытался пошевелиться, и тут же чуть было вновь не потерял сознание от жгучей тупой боли в руке.
Олег лежал в перевернутом грузовике, его рука была сломана выше кисти, и белая кость, прорвав кожу, вылезла наружу. Олег снова услышал голос. Но теперь он понял, откуда он доносился. Несмотря на катастрофу, диск продолжал кричать голосом Высоцкого что-то о горах, о скалолазах, о кораблях… Олег дотянулся здоровой рукой до радиодиска и выключил.
Потом отстегнул ремень безопасности, и только сейчас заметил, что его сломанная рука подвернута под кабину и намертво придавлена дверью. Вытащить ее было невозможно.
Олег постарался взять себя в руки и успокоиться.
— Так, что мы имеем? — попытался рассуждать он, — Прежде всего меня не видно с дороги — это факт. Я лежу в овраге, а следы аварии давно уже занесло снегом. До утра меня никто искать не будет… Да уж, не самая веселая ситуэйшен…
Вскоре Олег понял, что начинает замерзать. Температура была около -10 по Цельсию. Вроде не так уж и холодно, но если лежать без движения, то за пару часов наступит конец. Он сумел включить свет в кабине, надеясь, что так может быть его заметят с дороги, хотя сам-то не очень в это верил.
Полная тишина оглушала. Снег продолжал валить и морозный ветер задувал крупные хлопья через выдавленное лобовое стекло.
Вдруг что-то быстро промелькнуло у Олега перед глазами в короткой полоске света, исходившей из кабины, и исчезло в темноте. Олег насторожился, пытаясь прислушаться к незнакомым звукам леса.
Через какое-то время большой белый волк уже стоял в двух метрах от кабины и скалил злобную пасть. В любое другое время можно было бы восхищаться красотой и грациозностью этого совершенного хищника. В данной ситуации его нужно было только опасаться.
— Мне нужен мой нож, — тихо вслух пробормотал Олег, — словно прося кого-то принести его ему.
Но чуда не произошло. Нож был словно в миллионе километрах от него, и туда невозможно было дотянуться. Он лежал в тумбочке возле кровати, в двух метрах от Олега, но вес кабины крепко держал руку мертвой хваткой и не давал сдвинуться с места. Он начал понимать, что скорее всего ему не выжить. Здоровой рукой он потянулся до «торпеды» и сорвал фотографию своей жены и детей. Это было их первое фото на фоне нового дома, на берегу озера. Олег долго, словно прощаясь, смотрел на фотографию, и почувствовал, как по его щекам ползут теплые капельки.
Грозное рычание вернуло его к действительности. Волк стоял так близко, что пар, выходивший из его пасти, казалось, окутывал Олега своим жаром.
Неожиданно какие-то неведомые доселе чувства овладели Олегом. Он почувствовал непреодолимое желание выжить. Ему захотелось вновь увидеть свою семью и обнять детей. Он ощутил злость. Злость на погоду, на грузовик, на чертового лося, и, наконец, на себя самого. Он злился на свою беспомощность, на то, что жалеет сам себя, а главное — на то, что он оставит своих детей и жену одних в этом мире и больше никогда их не увидит. Он перестал дрожать, уже зная, что будет делать.
— Сожрать меня хочешь, тварь? Ну, уж нет! Спорим, я сделаю это первым?
Дрожащей от холода рукой он дотянулся до радиодиска, включил на полную громкость, и лесную тишину разорвал хриплый баритон…
— Вам такое приходилось видеть? — высокий, широкоплечий шериф стоял возле машины скорой помощи и пытался разговорить парамедика.
— Такое — не приходилось, — честно признался тот, — Парню здорово повезло, что не замерз насмерть.
Шериф недовольно фыркнул:
— Повезло? Нет, уважаемый, ему не повезло, он просто жить хотел. Ему, наверное, было ради чего жить, вот он и выжил.
Парамедик пожал плечами:
— Наверное, вы правы. Нужно железным быть, чтобы свою собственную руку отгрызть, а потом еще и волку глотку перерезать… Его ведь возле дороги, на обочине нашли. Он сам выполз из оврага; в руке нож держал так крепко, что руку не смогли разжать, пока успокоительного не вкололи. Кстати, возможно, руку удастся спасти. Меньше часа на морозе валялась. С трудом из-под кабины вытащили. Конечно, вряд ли он на рояле играть сможет, но все же…
Шериф улыбнулся:
— Интересно, почему он пел, когда его нашли? По-русски, вроде, если я не ошибаюсь…
А внизу, в овраге, лежал перевернутый грузовик, из кабины которого все еще доносился громкий хриплый баритон.
deadland.ru