Из чего делали чернила летописцы: Интересная история чернил

Интересная история чернил

Как говорит Википедия, чернила — это жидкий краситель, предназначенный для создания изображений при помощи различных инструментов. Придумали использовать чернила для письма уже очень давно, правда они существенно отличались от современных, созданных по продвинутым технологиям.

Что только не использовали люди для письма: уголь, графит, и наконец, чернила, благодаря которым мы имеем возможность прочесть древние рукописи. К сожалению, узнать точно, по каким рецептам изготавливались старинные чернила, сейчас невозможно. Понятно только, что основа их была растительной.

Старинные чернила, начиная с 15 века разделяют на вареные и железные. И одни, и вторые изготавливали из богатых дубильными веществами растений. Сырьём служили кора ольхи и дуба, ягоды черники, чернильные орешки. Наверняка все видели эти самые чернильные орешки (галлы), но мало кто знает, что они так называются. Это шаровидные выросты на дубовых листьях.

Чтобы приготовить железные чернила галлы или дубовая кора настаивалась в кислом растворе, в тёплом месте. Добавлялись в раствор железные опилки. Процесс настаивания был длительным, до 30 дней. Для густоты в чернила добавлялась камедь (вишнёвая смола).

А варёные чернила и в самом деле варились. Путём кипячения из коры получали экстракт, который смешивался с ягодным соком крушины. Эти чернила уступали железным, они были менее стойкими и не такими яркими, тогда как железные не боялись влаги и мало выцветали. Иногда эти чернила смешивались.

Кроме таки чернил, применяли для письма ещё и грибные чернила. Гриб копринус растёт на пустыря, на навозе, на почве, богатой азотом. Старея, этот гриб не усыхает, как все остальные грибы, а расплывается водянистой массой насыщенного чёрного цвета. Эту массу и использовали как чернила. Ещё 200 лет назад во Франции ими пользовались.

Современные чернила сложны по своему составу и включают в себя от 4 до 16 компонентов в зависимости от вида чернил.

Невозможно современный мир представить без шариковой ручки и без принтера. Можно разделить чернила для моего струйного принтера на два основных вида: водные чернила, а также пигментные чернила. От того, насколько качественны чернила, применяемые в печати, зависит не только чёткость и цветность фотографий или документов, но и долговечность самого печатающего устройства.

Поэтому чернила стоит покупать только в проверенных местах. И не экономить на качестве.

© Ribalych.ru

Рукописная книга в Древней Руси

Самые древние русские книги, дошедшие до нашего времени, относятся к XI столетию. Но рукописные книги, конечно, существовали и раньше. Они пришли к нам вместе с принятием христианства. Государству требовалось хорошо подготовленное духовенство, а также нужны были грамотные люди и для дипломатической, хозяйственной и иной деятельности.

Летопись под 988 годом указывает, что князь Владимир после крещения начал строить церкви, ставить священников, собирать детей «у нарочитых чади» (знатных людей) и «даяти нача на ученье книжное» (отдавать их в обучение). Особого размаха «учение книжное» достигло при Ярославе Мудром, который по рассказам летописи «собра от старост и поповых детей 300 учити книгам». Князья Владимир и Ярослав создавали школы, где кроме чтения, письма и пения, преподавались также философия, риторика и грамматика, а также греческий язык, давались сведения по истории, географии, естествознанию. Грамотность была распространена в самых широких слоях населения. Школы открывались не только в Киеве и Новгороде, но и в других городах при монастырях и церквах, в них принимались дети, «достигшие седмого лета». Обучались не только мальчики, но и девочки. Славились образованностью дочери великого князя Ярослава Мудрого. Одна из них, Анна, вышла замуж за французского короля Генриха I. Сохранился документ — дарственный акт короля Генриха Суассонскому монастырю. Кроме короля и королевы, его должны были подписать и влиятельные феодалы Франции, но подписала его только Анна Ярославна, ибо другие, в том числе и сам король, будучи неграмотными, поставили лишь крестики.

Летописцы, давая характеристику князьям, никогда не забывали подчеркнуть их образованность. О самом князе Ярославе Владимировиче Лаврентьевская летопись писала, что он «книгам прилежа, и почитая ё часто в нощи и в дне». Широко образован был и сын Ярослава Мудрого, брат Анны, Всеволод: он знал пять иностранных языков. Высоко ценил книги князь Владимир Мономах — много читал, брал книги с собой в походы, и сам был талантливым автором. Его «Поучение детям» принадлежит к важнейшим литературным творениям. В нем дан идеальный образ князя, заботливого и требовательного воспитателя-отца, старательного хозяина, опытного и храброго воина, радеющего не только о благе и могуществе своего государства, но и о «худом смерде» и «убогой вдовице».

На Русь первые книги пришли из Болгарии, но очень скоро были налажены перевод и переписка богослужебной и другой литературы непосредственно на русской земле. Основными центрами литературного творчества, переписки и распространения книг стали крупные монастыри и соборные церкви, где трудились высокообразованные люди. Например, монах Киево-Печерского монастыря Нестор, автор «Повести временных лет», по праву именуется основоположником русской исторической науки.

Как высоко ценили просвещение на Руси, как уважали книги, мы можем узнать из литературных памятников того времени. Вот несколько примеров из древнерусских сочинений: «Нет ни корабля без гвоздя, ни праведника без почитания книжного… Красота воину оружие, кораблю ветрило, тако и праведнику почитание книжное…»; «Книги, как глубина морская, окунувшись в них, мы находим драгоценные жемчужины».

Как же создавались первые русские рукописные книги?

Материалом для книг служил пергамент, называвшийся на Руси «харатья» (от латинского слова «charta» — «письмо, сочинение»), а также «кожа», «телятина». Писались книги железистыми чернилами, имевшими коричневатый оттенок. Для чернил использовалось старое железо (например, гвозди) и дубильные вещества («чернильные орешки» — наросты на дубовых листьях). Для блеска и густоты добавляли вишневый клей и патоку. Для украшения применяли цветные краски, особенно красные, а также листовое золото, реже серебро. Орудиями для письма служили гусиные перья, а для торжественного писания использовали лебединые и павлиньи перья. Кончик пера срезался наискось, посередине острия делался короткий расщеп.

Процесс написания книг протекал так: писец сидел на табуретке рядом с невысоким столиком, на котором располагались письменные принадлежности. Пергамент он держал на коленях. Перед написанием текста пергамент разлиновывался с помощью линейки и шильца, а с XVI века для линования листов стали применять рамку с натянутыми на ней нитями. Сушили чернила, присыпая их песком.

В монастырских и княжеских книжных мастерских было разделение труда. Рукописная книга имела форму кодекса и состояла из сложенных вдвое листов пергамента. Сначала текст переписывался чернилами, а затем в оставленные пустые места вписывались красные строки. Особый мастер-художник украшал книгу заставками и миниатюрами (рисунками). После этого книга попадала в руки переплетчику, который сшивал листы и делал переплет. Переплетом служили две доски, обтянутые кожей, иногда бархатом или парчой. К переплету прикрепляли выпуклые бляхи из металла (меди, золота или серебра). Некоторые книги помещали в оклад — своего рода футляр, серебряный или даже золотой. Его украшали драгоценными камнями. Книга получалась большой и тяжелой. Держать ее в руках было трудно, поэтому при чтении ее клали на стол. Естественно, что такие книги принадлежали богатым людям, монастырям и церквям. Создание рукописной книги занимало много времени, иногда несколько лет.

Как и в других странах, на Руси первые рукописные книги были большей частью религиозными. В монастырских книжных мастерских прежде всего переписывали Библию и Жития святых, сочинялись и писались проповеди и поучения.

Рукописными были и первые летописи — ценнейший источник для изучения истории.

Уже первые созданные на Руси книги говорят о высоком уровне книжного дела, о незаурядном мастерстве книгописцев и оформителей. Начертания букв, изукрашенные буквицы, затейливые заставки и рисунки — все это показывает, как много заботы вкладывали древние мастера в создание книги.

Многие книги делались на заказ. До наших дней сохранились прекрасные образцы древнерусской рукописной книги, такие как «Изборник» Святослава 1073 года. Это сборник статей, переписанный дьяком Иоанном и его помощником по заказу старшего сына Ярослава Мудрого — киевского князя Изяслава. «Изборник» был переписан с оригинала на болгарском языке, первоначально принадлежавшего болгарскому царю Симеону (Х век). Позднее эта книга досталась брату Изяслава — Святославу, который приказал дополнить рукопись пергаментными листами с миниатюрами, на одной из которых изображен сам Святослав Ярославич с членами его семьи. В книге 266 пергаменных листов, богато украшенных цветными виньетками, буквицами (инициалами), а на полях выписаны знаки зодиака.

В орнаменте книги использованы мотивы русского народного творчества.

«Изборники» были очень популярны на Руси. В них входили фрагменты из «священного писания», творения «отцов церкви», высказывания мудрецов, произведения античных и средневековых писателей. В них включали статьи о риторике, логике, поэтике, исторические сведения.

Кроме «Изборников» широко распространено было также Евангелие. Выделяется своим художественным оформлением Мстиславово Евангелие, написанное около 1115 года. Прекрасный пергамент, красивое письмо, выполненный золотом и разноцветными красками орнамент, роскошный переплет, покрытый серебром, с изящными золотыми бляхами и филигранью. Из записи в Евангелии следует, что эту книгу переписал Алекса, сын священника Лазаря, по заказу новгородского князя Мстислава. Другая запись свидетельствует, что после Алексы, писавшего текст чернилами, работу продолжал мастер Жаден, раскрасивший нужные места золотом. Из третьей записи, более поздней, узнаем, что, заняв после смерти отца престол великого князя в Киеве, Мстислав послал своего управляющего Наслава с этим Евангелием в Византию и приказал снабдить там книгу красивым переплетом.

Самой популярной книгой для домашнего чтения была Псалтырь. Ее лирические стихи с удовольствием читали и стар, и млад, а отдельные фразы широко использовались как афоризмы для украшения живой речи. Псалтырь читали больным, чтобы облегчить их страдания, а также использовали ее тексты при отпевании усопших.

Для церковных же служб писали Служебную Минею, в которой содержание было распределено по месяцам.

Разделить древнерусские книги на книги учебные, книги четьи (т. е. для домашнего чтения) и книги богослужебные довольно трудно. Единственное, чем отличались книги, применявшиеся в богослужении, от книг для чтения, — это богатым оформлением, дабы придать церковной службе особую торжественность.

Среднее положение между религиозной и светской литературой занимали весьма распространенные «Хождения» — путешествия различных духовных лиц или мирян в Иерусалим и другие святые места. Например, «Хождение игумена Даниила из Русской земли». Написано оно было в XII веке. Это путевой дневник — рассказ о путешествии русского монаха в Палестину.

Из Византии на Русь попадали и некоторые произведения художественной литературы. Они не просто переводились, но перерабатывались и пополнялись. Одним из самых любимых был роман «Александрия» — повествование о жизни и деяниях Александра Македонского. Исторические факты здесь соседствуют с причудливым вымыслом, но для средневекового человека этот фантастический Александр был совершенно реальным героем.

Из Византии и Болгарии на Русь пришла и «научная» литература. Самой распространенной книгой стала «Христианская топография» египетского монаха Космы Индикоплова (VI век.), где рассказывалось, что земля как центр вселенной является продолговатым плоским прямоугольником, вокруг нее — океан, над землей — небесная твердь, поддерживаемая двумя арками, а еще выше — «царство небесное». Смена ночи и дня объяснялась движением Солнца вокруг конусообразного возвышения в северной части земной плоскости.

О животном мире читатель тех времен узнавал из «Физиологов». Эти описания зверей и птиц изобиловали сказками и легендами. Авторы представляли читателям не только внешний вид животных, но и их «духовные свойства». Так, например, лиса, как дьявол, — «хитрая обманщица, и дела ее злы». Наряду с реальными животными фигурировали кентавры, единороги, сирены, птица феникс и т.д.

Такое разнообразие переводной литературы стало стимулом для возникновения разных жанров в древнерусской литературе. Источником служили былины, сказки, исторические песни. Народные предания составили основу первых русских летописей. Возможно, тогда были записаны хранившиеся в народной памяти предания о первых киевских князьях Аскольде и Дире, о «вещем» Олеге. Поистине бесценным памятником отечественной и мировой литературы явились «Повесть временных лет» и «Слово о полку Игореве» (XII век).
В те далекие времена были книги, запрещенные церковью. Первые списки «ложных» (запрещенных) сочинений появились уже в XI веке. В «Изборнике» Святослава, кроме списка «истинных» книг, рекомендуемых для чтения, приведены еще два. В первый список были помещены книги, имеющие ошибки при переписке. Такие книги разрешалось читать только особо сведущим читателям. В другой перечень вошли «ложные» или «отреченные» книги. Они подлежали уничтожению, а чтение их строжайше запрещалось. К ним относили языческую литературу, а позднее запреты распространились и на книги по разным отраслям «тайных» наук (астрономии, астрологии, космографии и т. п.), отвергающих учение церкви о сотворении мира. Сюда же причисляли «колдовские» книги, сборники заклинаний, сонники и подобные им. Чтение «ложных» книг считалось тяжким грехом.

Урок 1. рукописные книги древней руси. первопечатник иван федоров — Литературное чтение — 3 класс

Литературное чтение, 3 класс

Урок 1. Рукописные книги Древней Руси. Первопечатник Иван Федоров. Проектное задание «Книга – мой лучший друг»

Перечень вопросов, рассматриваемых на уроке:

1. Книга – источник необходимых знаний. Элементы книги.
2. Рукописные книги Древней Руси
3. Первопечатник Иван Фёдоров.

Глоссарий по теме

Книга – наш лучший друг и помощник, самое великое чудо на свете. Элементы книги: содержание или оглавление, титульный лист, аннотация, иллюстрации, форзац, обложка, переплёт.

Рукописные книги. Летописи. Монахи-летописцы. Нестор «Повесть временных лет». Первопечатник Иван Фёдоров. 1 марта 1564 года вышла первая печатная книга «Апостол»

Ключевые слова

Книга — источник необходимых знаний; элементы книги; содержание или оглавление; титульный лист; аннотация; форзац; обложка; переплёт; иллюстрации; словарь; рукописные книги; летопись; книгопечатание; произведения искусства; первопечатник Иван Федоров

Основная и дополнительная литература по теме урока:

1. Литературное чтение. 3 класс. Учеб. для общеобразовательных организаций. В 2 ч. /( Л.Ф.Климанова, В.Г.Горецкий, М.В.Голованова и др.) – 6-е изд. – М.: Просвещение,2016. – 223 с.:ил. С.4-12

2. Бойкина М. В., Виноградская Л.А. Литературное чтение. 3 класс. Рабочая тетрадь.3 класс. Пособие для учащихся общеобразовательных организаций. – 3-е изд. – М.: Просвещение, 2012. С. 10-15

3. Аудиоприложение на электронном носителе к учебнику Климанова Л.Ф., Горецкий В.Г., Голованова М.В. и др. Литературное чтение. 3 кл. в 2-х частях- М : Просвещение, 2013

4. Все обо всем. Популярная энциклопедия для детей в 14т.- М:АСТ – 1996., Т.1 С.203, Т.7 С. 26, Т.8 С. 253, Т. 9 С.169, 278

На уроке мы узнаем, как появились и какими были первые рукописные и печатные книги на Руси, кто был автором и создателем этих книг.

Научимся работать с учебником, использовать его для составления сообщений

Сможем поразмышлять, почему книгу называют источником знаний, произведением искусства и самым великим чудом на свете

Основное содержание урока

1.Давайте поближе познакомимся с нашим учебником. У каждой книги есть обложка. Откроем ее. Перед нами титульный лист. Здесь обычно размещают название книги, фамилию и имя автора, год издания и другие сведения о ней

Наша книга – учебник и здесь, на следующей странице размещены условные обозначения – знаки, которые будут подсказывать нам, какие задания нужно выполнить и на что обратить внимание

Если слово выделено голубой полосой – его значение можно посмотреть в словаре в конце учебника

Если слово выделено светло-зеленой полосой, его значение можно узнать в рубрике «Проверь себя» в конце раздела

Если слово выделено розовой полосой, нужно самостоятельно найти его в Толковом словаре или энциклопедии

Значок с раскрытой тетрадью показывает, что к тексту есть задание в «Рабочей тетради», значок с изображением двух звездочек предлагает поработать в паре, а значок с восклицательным знаком предупреждает, что задание сложное и придется хорошенько потрудиться, чтобы его выполнить

В конце учебника имеется Содержание, которое поможет быстро найти нужное произведение

Учебник разделен на тематические разделы. Сегодня мы начнем путешествие по страницам первого раздела, который называется «Самое великое чудо на свете»

2. Первыми памятниками письменности, дошедшими до наших дней были берестяные грамоты. Береста – это кора берез, на ней писали чернилами или просто выцарапывали буквы и рисунки острой палочкой – писалом. Это не были книги, а просто записи людей, необходимые в быту. Позже появились и целые книги, написанные на специально обработанной бересте.

Печатать книги в Древней Руси ещё не умели, их писали от руки. После берестяных книг появились рукописные книги, в которых листами служил пергамент. Это были настоящие произведения искусства.

Переплёт обычно делали из досок, обтягивали кожей или красивой тканью, украшался драгоценными камнями, золотом или серебром.

Титульного листа у рукописных книг не было – название и имя автора размещались на первой странице перед текстом.

Каждая глава и страница начиналась рисунком, который назывался «заставка», а заканчивалась другим рисунком, который назывался «концовка».

Первая буква представляла из себя затейливый рисунок, чаще всего её рисовали красной краской, отсюда пошло название – «красная строка»

Инструментом для письма служили птичьи перья, чаще всего гусиные

Книги стоили очень дорого, особо ценные книги в библиотеках приковывали цепью, чтобы её нельзя было унести.

Чаще всего книги писали и переписывали в монастырях ученые монахи. Это занимало иногда несколько лет.

Среди рукописных книг много летописей. В них рассказывалось о наиболее важных событиях, происходивших на Руси с глубокой древности. Самой известной летописью является написанная в начале XII века «Повесть временных лет» монахом. Киево-Печерского монастыря Нестором Она издается и в наши дни.

3. В середине XVI века на Руси начали учиться печатать книги.

По приказу царя Ивана Грозного в Москве на Никольской улице был построен печатный двор. Его возглавил Иван Федоров. Он был образованным человеком, закончил Краковский университет, хорошо разбирался в книгах, знал литейное дело, был и столяром, и маляром, и резчиком, и переплетчиком. Знал древнегреческий язык, на котором писал и печатал, знал латынь. В народе про него говорили: такой умелец, что и в чужих землях не сыскать.

Вместе со своим учеником и помощником Петром Тимофеевым Иван Фёдоров 10 лет трудился над устройством типографии. Он сам создавал станки, отливал буквы и рисунки для книг, сам набирал и правил текст.

В 1563 году 19 апреля друкарь , то есть печатник Иван Фёдоров начал печатать первую книгу. Работа продолжалась целый год и закончилась 1 марта 1564 года. Этот год считается началом русского книгопечатания. А Ивана Федорова и Петра Тимофеева называют русскими первопечатниками.

Первая книга, напечатанная Иваном Федоровым называлась «Апостол» . Это была толстая книга в кожаном переплёте. По буквам, по рисункам и по заставкам она напоминала рукописную книгу. Книга состояла из 267 листов. До наших дней дошел 61 экземпляр этой книги. Царь Иван Грозный очень хвалил друкарей, сравнивал их работу и с иноземными печатными книгами и говорил, что наша книга получилась не хуже иностранных. После «Апостола» появились другие печатные книги «Часовник» и «Азбука» — первый славянский учебник.

Много книг с тех пор напечатано на Руси. Среди них много и учебных, таких как «Азбука» Льва Николаевича Толстого, современные учебники по школьным предметам, и различные словари, энциклопедии, научные издания и художественные произведения. Не зря потрудился Иван Федоров, начиная печатное дело на Руси, не зря говорил он «Духовные семена надлежит мне по свету рассеивать».

В Москве, в Театральном проезде установлен памятник первопечатнику Ивану Федорову, который также известен под названием «Друкарь»

Разбор типового тренировочного задания

Текст вопроса: определи, какие понятия имеют отношение к рукописным книгам, а какие — к печатным. Перенеси карточки со словами в соответствующие столбцы

Рукописные книги	Печатные книги

Карточки со словами-понятиями:

гусиное перо

печатный станок

чернила

типографская краска

летописец Нестор

друкарь Иван Федоров

монастырь

печатный двор

Правильный ответ:

Рукописные книги	Печатные книги
гусиное перо чернила летописец Нестор монастырь	печатный станок типографская краска друкарь Иван Федоров печатный двор

Разбор типового контрольного задания

Текст вопроса

Найдите и выделите цветом по вертикали и горизонтали слова по теме урока

1 вариант

1 Какой материал использовали для письма в Древней Руси?

2 Фамилия человека, который стал первопечатником на Руси

3 Лист в книге, где содержатся сведения о названии, авторе, времени и месте издания

4 Как называли на Руси работника типографии, печатника?

5 Как называлась первая напечатанная книга на Руси?

Название файла с изображением к вопросу:

нет

2 вариант

1 Какой инструмент использовали для письма в Древней Руси?

2 Имя монаха-летописца, создателя «Повести временных лет»

3 Рисунок, фотография или другое изображение, которое помогает читателю лучше понять содержание текста

4 Значение слова «друкарь»

Ответ

1 вариант

1 пергамент

2 Фёдоров

3 титульный

4 друкарь

5 Апостол

2 вариант

1 перо

2 Нестор

3 иллюстрация

4 печатник

5 Азбука

История русской письменности для школьников      Древний болгарский писатель, называвший себя черноризец Храбр, в своём сочинении «О письменах» пишет, что до того, как Кирилл и Мефодий изобрели для славян азбуку, славяне, чтобы отметить что-нибудь, использовали «черты и резы» — чёрточки и насечки на деревянных палочках-бирках. Так было и на Руси. Было ещё и тогда, когда уже писали по-славянски болгары и сербы, чехи и македонцы.      Больше ста лет прошло с тех пор, как солунские братья (они жили в греческом городе Солуни) — славянские первоучители Константин-Кирилл и Мефодий — научили славян грамоте. Больше столетия понадобилось, чтобы и на Руси появились наконец книги, написанные по-славянски. Произошло это одновременно с крещением Руси, в 988 году. Русь, принявшая христианство, уже не могла обходиться без книг — богослужебных и четьих, то есть предназначенных для чтения, а не для богослужения. Четьи книги обычно содержали жития святых, разнообразные поучения, рассказы о христианских подвижниках. Но первые книги на славянском, или, как обычно называют этот язык, церковнославянском языке, появившиеся на Руси, были написаны не в Киеве, Чернигове, Полоцке, Великом Новгороде или в каком-нибудь другом русском городе, а у южных славян: болгар, македонцев, а возможно, и сербов.      В древности создание книги было делом очень трудоёмким и долгим. До изобретения книгопечатания книги переписывали от руки специально обученные писцы, которые тратили на эту работу по несколько месяцев. Писали перьями. Один писец специально отмечает, что писал он книгу пером павьим — павлиньим, но обычно, конечно, использовали гусиные перья.      Писали книги на пергамене — телячьей, как правило, коже, которую для этого особым образом обрабатывали: вымачивали, растягивали, высушивали, тёрли пемзой и мелом и так далее. Пергамен хорошего качества — белый и гладкий, на таком пергамене не бывает больших дыр, мелкие разрывы аккуратно зашиты тонкими льняными нитями. Глядя на темноватый пергамен низкого качества, порой можно определить, какой масти был телёнок. У листов такого пергамена края могут быть неровные, а поверхность — шершавой. Прочные пергаменные книги служили людям веками.      На Руси пергамен называли харатья, а пергаменные рукописи — харатейными книгами. Пергамен был таким дорогим материалом, что иногда его использовали повторно. Ненужный по какой-то причине текст смывали или соскабливали, а затем на листе пергамена писали снова. Рукопись, написанная на таком пергамене, называется палимпсест — от греческих слов со значениями «снова» и «скоблю«. Порой учёным удаётся прочитать остатки прежнего, смытого, текста.      Из готового пергамена составляли тетради (от греческого «четыре») — это четыре больших листа пергамена, сложенных пополам и сшитых вместе по линии сгиба. Тетради линовали, процарапывая тонкие линии острым инструментом, а после того, как бывал написан текст, тетради переплетали — сшивали вместе и получившийся блок книги заключали между двух деревянных досок, служивших обложкой. Про человека, прочитавшего книгу целиком, говорили, что он прочитал книгу от доски до доски (мы в этом случае говорим: от корки до корки).      Очевидно, что сразу после крещения Руси не было ещё не только русских переписчиков книг, но и мастеров — изготовителей пергамена. Да и просто людей, которые могли бы читать по-славянски, было, наверное, не так уж много. Для того чтобы на Руси появились «свои» книги, нужно было сначала научить людей читать и писать. Но об этом речь впереди.      Первые привезённые на Русь славянские книги были довольно просты. Мы знаем об этом, потому что до нашего времени сохранилась одна такая книга, написанная южнославянским писцом. Книга, а точнее, книжечка эта совсем небольшая. Она на треть меньше по размеру, чем школьная тетрадь, однако толще: в ней 166 листов (по традиции, в рукописных книгах определяют количество листов, а не страниц; если в книге 166 листов, то страниц в ней в два раза больше — 332). Эта невзрачная книга считается древнейшей сохранившейся кириллической рукописью. Кириллица — азбука, к которой восходит и наш с вами алфавит, — похожа на раннесредневековое греческое письмо и названа в честь святого Кирилла, но придумали Кирилл с Мефодием не её, а другую азбуку — глаголицу. Именно глаголицей в IX веке были написаны самые древние славянские книги (правда, до нашего времени сохранились только рукописи конца Х— начала XI веков). Глаголицей давно уже никто не пользуется, хотя ещё в XVIII веке разновидность глаголицы употребляли в Боснии. А на Руси, вероятно, глаголицу в древности знали, но писать предпочитали всё же более удобной кириллицей, которую создали ученики славянских первоучителей.      Многие замечательные древние рукописи имеют свои собственные имена. Рукописи часто называли по месту находки или месту написания: Онежская Псалтирь была найдена в монастыре в Онежском уезде Архангельской губернии, а Галицкое Евангелие было написано в южнорусском городе Галиче. Называли рукописи по имени лица, заказавшего книгу: Евангелие Владимира Андреевича Храброго было написано для серпуховского и боровского князя, участника Куликовской битвы, двоюродного брата Дмитрия Донского, а Псалтирь Иоанна-Александра — для болгарского царя, жившего в середине XIV века. Некоторые рукописи называют по имени писца-переписчика — Явилово Евангелие, Лествица митрополита Киприана. Как видите, переписывание книг было занятием, которым не пренебрегали даже митрополиты.      Книга, о которой мы рассказываем, была, вероятно, написана в конце Х века. Она называется «Саввина книга», потому что в нижней части одного из листов была обнаружена запись: «поп Савва писал». Переписчик этой рукописи Евангелия оставил нам своё имя. Саввина книга написана почерком, который называется устав. Это чёткий и ровный почерк, похожий на наше «печатное» письмо; им написано большинство пергаменных славянских книг.      Но откуда мы знаем, что эта рукопись оказалась на Руси так давно?      Наверное, вы замечали, что книги, которые много и часто читают (ваши учебники, например), портятся. У них отрывается обложка, ветшают углы, за которые берутся, перелистывая страницы, выпадают листы (обычно в начале и в конце книги). Так же ветшали и древние пергаменные рукописи. Кроме того, им грозили прожорливые насекомые, которые прокладывали ходы в толще книжных страниц, да и грызуны — мыши и крысы — не прочь были попробовать пергамен (иногда ещё и закапанный сальными свечами!) на вкус. Говорят, что и знаменитая библиотека Ивана Грозного была съедена. Правда не мышами, а осаждёнными в Кремле в начале XVII века голодными поляками.      Рукопись Саввиной книги читали так активно, что последние листы были утрачены уже в конце XI века! Но заботливые читатели заново написали потерянные листы. По манере письма, по почерку и особенностям языка мы можем определить, что «чинили» рукопись именно на Руси. А когда ещё через полтора века истрепались начальные листы Саввиной книги, их также заменили новыми. В таком виде (с середины XIII века) книга сохранилась до наших дней, и мы теперь можем восстановить историю её жизни.      Недаром ещё древние римляне говорили, что книги имеют свою судьбу!      В начальной русской летописи под 988 годом сообщается, что киевский князь Володимер Святославич «стал забирать у знатных людей детей и отдавать их в книжное ученье», рассудив, конечно, что детей легче научить книжной премудрости, чем взрослых. О том, насколько новым делом было книжное обучение, свидетельствует тот же летописец, говоря, что «матери детей этих плакали по ним. .. как по умершим». Чуть позже учреждает школы в Новгороде сын князя Владимира — Ярослав Мудрый.      Наверное, первое время учителями были южнославянские книжники, но довольно скоро появились на Руси и свои учителя. Да и дело, такое незнакомое прежде, стало со временем вполне обычным. Летописи больше почти ничего не сообщают нам о школах, о плачущих матерях, а значит, матери утешились, а школы стали чем-то обыденным. Таким, что летописцы и внимание на это перестали обращать. Но ведь и мы с вами не станем специально сообщать про свой город или свою страну, что дети здесь учатся в школах. Зачем? Ведь иначе, как нам кажется, и не бывает. И о том, что дети не учатся, в летописях тоже нет ни слова. А значит, наши предки отлично понимали, что ученье, умение читать и писать — очень важная вещь, а учиться следует при любых обстоятельствах.      Все вы помните, наверное, свою первую прочитанную самостоятельно книжку. И, наверное, помните, что писать вы научились уже после того, как стали читать. А грамотно писать — и того позже. Так было и в Древней Руси.      Сначала учили правильно называть буквы, затем складывать буквы в слоги, а затем читать по складам слова. Только специальных детских книг, букварей и учебников тогда не было, и первыми книжками становились Часослов и Псалтирь. Еще в XVIII веке такое обучение встречалось, должно быть, нередко. Помните? В комедии Д.И. Фонвизина «Недоросль» великовозрастного неуча Митрофанушку дьячок Кутейкин учит читать по Часослову и Псалтири.      О том, как в древности учились писать, нам рассказали древнерусские школьные «тетрадки», найденные в Новгороде во время археологических раскопок. Правда, тетрадки эти не похожи на наши с вами. Мы уже знаем, что в Древней Руси писали на пергамене. Но пергамен был дорогим материалом, и для школьных занятий его, конечно, не использовали. Найденные археологами «тетрадки» — это донышко от старого берестяного туеска, полоски и кусочки бересты, на которых острым инструментом процарапаны буквы. На одном из кусочков бересты мы видим кириллический алфавит, нацарапанный неумелой рукой:      Как видите, он заметно отличается от того алфавита, которому нас учат в школе. Кроме того, некоторые буквы пропущены — ученик ещё не твёрдо знал азбуку. На донышке туеска — тоже алфавит, но более полный, без пропусков, а за алфавитом следует целое упражнение. Мальчик, живший в середине XIII века, выписывает слоги: «ба, ва, га…» и так до «ща», затем: «бе, ве, ге…». Места на бересте хватило только чтобы дойти до слога «си». Но мы уже и так поняли, что Онфим — на обороте мальчик процарапал рисунок и написал своё имя — учится выписывать слоги. Археологи нашли на бересте несколько рисунков Онфима вперемежку со школьными упражнениями.      Глядя на неумелые каракули, понимаешь, сколько бересты нужно было содрать с несчастных берёз, чтобы научить писать хотя бы одного мальчика.      Но оказывается, что для школьных упражнений использовали и более удобные «тетради» — церы. Цера — это небольшая деревянная дощечка с углублением на одной стороне, в которое заливали воск. Дети учились выписывать буквы на воске, с которого легко было стереть неудачную надпись или освободить место для нового упражнения. Такие дощечки-тетради тоже встречаются среди археологических находок. Церами пользовались не только славяне, но и древние римляне и древние греки. Связанные между собой церы назывались кодекс.      Вы, несомненно, знаете слово стиль, но, возможно, не догадываетесь, что первоначально так назывался костяной или металлический инструмент, заострённый с одного конца и широкий с другого, которым и писали на воске. «Чаще поворачивай стиль«, — советовали греческие учителя своим ученикам, и ученики послушно стирали написанное тупым концом своего писчего инструмента. На Руси такую «ручку» называли писало. Ей можно было выводить буквы на воске, царапать на бересте. А некоторые с удовольствием демонстрировали своё владение письмом на стенах церквей. Надписи, процарапанные на стенах, называются граффити. В киевском и новгородском Софийских соборах — а это одни из самых древних каменных построек на Руси — было обнаружено множество граффити разного содержания, свидетельствующих и о том, что грамотных людей уже в XI веке на Руси было много, и о том, что они не всегда правильно выбирали место и время для своих упражнений в искусстве письма.      Но Владимир и его сын Ярослав Мудрый устраивали школы не для того, чтобы обученные грамоте люди оставляли свои автографы на штукатурке. И мы знаем, что уже во время княжения Ярослава существовали книги, написанные на Руси русскими книжниками. Правда, сами русские рукописи этого времени до нас не дошли, но имя одного из писцов сохранилось в позднейшем списке-копии. В 1047 году Книгу пророков переписывал человек, подписавшийся: «поп Упырь Лихой«. Разумеется, это не было его христианским именем.      Первая же сохранившаяся датированная книга, написанная на Руси, — это так называемое Остромирово Евангелие, которое дьякон Григорий переписал в 1056году для новгородского посадника Остромира. Посадник — самая важная фигура в древнем Новгороде — был, по-видимому, очень богатым человеком. Это Евангелие написано на больших листах отличного белого пергамена очень красивым чётким и крупным почерком. Оно украшено красочными инициалами (большими заглавными буквами), орнаментальными заставками и миниатюрами — изображениями евангелистов. Лучшие художники XI века не пожалели дорогих красок и творёного (растворённого, специально приготовленного как краска) золота для украшения рукописи. В начале XII века похожую по красоте рукопись создают по заказу князя Мстислава Великого. А в довершение эту рукопись ещё и украсили окладом, или, как говорили в древности, оковали — на доски переплёта наложили чеканные серебряные золочёные пластины, украшенные драгоценными камнями и жемчугом. Но такие роскошные или, как говорят, торжественные рукописи Остромир и Мстислав Великий заказывали не для себя, а для того чтобы пожертвовать их в какой-нибудь храм или монастырь, где такими рукописями пользовались только по самым большим праздникам.      Обычные богослужебные книги были более простыми, а иногда даже почти невзрачными. Часто их украшали не специальные художники, а сами писцы. И вместо многих красок пользовались одной лишь киноварью — ярко-красной краской минерального происхождения. Киноварью писали заголовок в начале новой главы в книге — начинали с красной строки. Но бывало, что и заголовки, и инициалы делались теми же чернилами, которыми писался основной текст.      Кроме богослужебных книг уже в XI веке стали переписывать и четьи книги. Часто это бывали всевозможные сборники, составленные из фрагментов сочинений разных авторов. Заказывает для себя такую книгу и любитель чтения киевский князь Святослав. В 1073году для него переписали и роскошно украсили Изборник, по содержанию такой же, как был когда-то у первого христианского царя Болгарии — Симеона. О том, что и в древности на Руси были любители чтения, мы знаем ещё и по найденному письму, в котором один человек просит своего друга или родственника прислать ему доброго чтения. Надо думать, что у этого друга могла быть своя библиотека. И уж доподлинно известно, что библиотеки были в монастырях. Там монахи учились книжной премудрости: переписывали книги и читали их.      Правда, не все читали книги усердно. Древний автор рисует нам ленивого монаха, который листает книгу, считает тетради, из которых она составлена, разглядывает инициалы и миниатюры, смотрит в окошко, потирает глаза, снова пробует читать, а в конце концов, закрыв книгу, спит до обеда. Не все и переписывали книги старательно. Часто писцы в послесловии просят извинения за ошибки, которые они могли сделать по неразумию, или говоря с другом, или задумавшись. А в одной рукописи мы находим приписку такого содержания: «Ох, книга, книга… Уже мне от тебя тошно…» Зато когда книга завершена наконец, переписчик вздыхает облегчённо. «Как радуется жених о невесте, как радуется заяц, избегнув сети, как радуется кормчий, приведя корабль к пристани, так радуется списатель книжный, увидев последний лист», — написал в последней четверти XIV века один переписчик летописи.      Переписчика звали Лаврентий, а переписывал он, наверное, самую известную русскую летопись, которая названа по его имени — Лаврентьевской. Замечательна эта летопись тем, что содержит в себе древнейший русский летописный свод, так называемую «Повесть временных лет».      Каждый христианский народ обязательно ощущает себя причастным к истории, к событиям, о которых повествуют книги Ветхого и Нового Заветов, и к продолжающей их истории христианского времени. Самым ярким выражением этой причастности являются летописи, или хроники, — особые сочинения, в которых повествуется о мимотекущем времени, последовательно рассказывается о том, что происходило в городе, стране и мире. И так год за годом. Летописец пишет и о том, что видел сам, и о том, что знает с чужих слов, и о том, о чём только догадывается. Поэтому в летописях можно найти и совсем краткие рассказы и, наоборот, пространные и подробные повести. Случился ли пожар, наступила ли засуха, произошло ли сражение — обо всём этом и о многом-многом другом можно прочесть в летописи. Для историка летописи — незаменимый источник сведений о жизни людей. Нужно только помнить, что об одном и том же историческом событии москвич и, например, новгородец могли иметь весьма разные сведения, не говоря уж о мнениях.      Часто, хотя далеко не всегда, летописи начинаются рассказом о том, как связан тот или иной народ с библейскими событиями. «Откуда есть пошла русская земля» — с этого начинается древнейшая сохранившаяся до наших дней летопись, которую в самом начале XII века составил монах киевского Печерского монастыря Нестор — один из самых замечательных древнерусских писателей. Уже потом другие, часто остававшиеся безымянными древнерусские книжники продолжали каждый, как умел, летопись Нестора. Уже потом в разных областях и княжествах Руси составлялись свои особенные повести о быстро меняющемся времени. Но все они восходят к «Повести временных лет» Нестора-летописца.      Но Нестор был автором не только летописи. Его перу принадлежат и первые русские жития. Именно Нестор является автором «Сказания о житии и погублении Бориса и Глеба» и жития Феодосия Печерского. Сыновья киевского князя Владимира Святого Борис и Глеб (в крещении — Роман и Давид), коварно убитые своим сводным братом Святополком, стали первыми русскими святыми. Случилось так, что отрывки из повести Нестора под заголовком «От Бытия чтение» в древности даже были включены в Паремийник — книгу чтений из Ветхого Завета — так высоко ценилось это печальное повествование Нестора. Не хуже был известен древнерусским людям яркий и полный живых деталей рассказ о жизни и деяниях одного из основателей киевского Печерского монастыря, игумена Феодосия, также послуживший образцом для позднейших древнерусских агиографов — составителей житий.      Заметим, впрочем, что Нестор не был первым из известных нам русских писателей. Примерно за полвека до него в Киеве монашествовал священник Иларион, про которого древний автор сообщает, что был он «муж благ, книжник и постник». Обычно считают, что Иларион был одним из тех книжников, которых, по сообщению летописи, для переводов и переписывания книг собрал в Киеве князь Ярослав Мудрый. Этого-то Илариона в 1051 году собор русских епископов поставляет в митрополиты Киевские и всея Руси — он становится первым русским митрополитом! Ведь до этого, с самого момента крещения Руси, все митрополиты на Русь присылались только из Византии. Нам не так уж много известно о жизни Илариона, но мы знаем наверняка, что и сделавшись митрополитом, он не оставил своих книжных занятий и стал автором одного из самых известных древнерусских церковных поучений — «Слова о законе и благодати».      Эту главку мы начали с того, что христианский народ не может жить без истории. Но он не может жить и без постоянной проповеди христианства. Именно проповеди христианства, причастности нового христианского народа — русского народа — к христианскому миру посвящено Слово митрополита Илариона. Это произведение совершенно по форме и выдаёт в авторе недюжинную образованность и знание лучших образцов византийской христианской литературы. «Слово о законе и благодати» стало ещё и первым Словом, созданным в Древней Руси, — первым русским произведением на церковнославянском языке, рассчитанным на произнесение вслух.      Но вы, наверное, лучше знаете о другом Слове — «Слове о полку Игореве». Человек, создавший в конце XII века драматическое повествование о походе новгород-северского князя Игоря Святославича на половцев, остался безымянным. Драматической оказалась и судьба произведения. Случилось так, что единственный рукописный экземпляр «Слова о полку Игореве» — список, найденный графом А.И. Мусиным-Пушкиным в Спасо-Преображенском монастыре в Ярославле, сгорел в московском пожаре 1812 года. Осталась лишь копия, сделанная для императрицы Екатерины II, и издание 1800 года. Но печатное издание — не рукопись. В тексте произведения остаётся очень много непонятных, или, как говорят, тёмных мест. И вот уже почти 200лет время от времени возникают споры о том, действительно ли «Слово о полку Игореве» — памятник древнерусской литературы или это искусная подделка, созданная в конце XVIII века. А подделывать древности в то время очень любили, но подробнее об этом мы расскажем позже.      «Слово о полку Игореве» не очень похоже на древнерусские воинские повести, не очень похоже и на другие произведения древнерусской литературы. Со «Словом о законе и благодати» почти и не сравнить. Мы найдём в «Слове о полку Игореве» имена языческих славянских богов: Даждьбога и Стрибога и других, но лишь намёки на христианство. А ведь со времени проповеди митрополита Илариона прошло уже более ста лет и почти двести — со времени крещения Руси! Очевидно, что просто так было принято в княжеской среде, ещё не совсем забывшей своё варяжское происхождение. Но ведь не считаем же мы А.С. Пушкина язычником потому, что его герой стал богатым наследником «всевышней волею Зевеса».      Как видите, древнерусская литература с самого начала своего существования отличалась многообразием и почти невероятным богатством, от которого до нашего времени сохранилось далеко не всё. Писали на Руси много и охотно. Писали жития святых и воинские повести, летописи и поучения. Описывали паломничества к святым местам и всевозможные чудеса. Переписывали богослужебные и четьи книги. Переписывали русские сочинения и произведения южнославянских авторов. Переводили с греческого, латинского и даже древнееврейского языков.      Но был и другой род письменности.      Кроме литературы в привычном для нас с вами значении, была в Древней Руси развита и бытовая письменность — письменность, не связанная с высокой культурой, письменность, приспособленная для повседневных нужд человека. Это не только граффити на стенах церквей, не только школьные упражнения.      Попробуйте ответить на вопрос, кого и зачем учили в древнерусских школах?      Может быть, в школах готовили переписчиков книг и специальных княжеских писцов-нотарей? В течение долгого времени историки считали, что грамотными на Руси были разве что священники и дьяконы, служащие княжеских «канцелярий» да некоторые богатые люди — всего не так уж много людей. Так полагали до 1951 года, когда во время археологических раскопок в Новгороде была найдена первая берестяная грамота. Потом ещё и ещё.      Сейчас из земли извлечено уже больше тысячи берестяных грамот ХI–ХV веков. Грамоты найдены не только в Новгороде, но и во Пскове, Москве, Твери, Торжке, Звенигороде Галичском на Украине и в Старой Рязани — городе, сожжённом ордынцами в XIII веке. Может показаться, что тысяча грамот — это совсем немного. Но ведь это малая часть того, что может быть ещё найдено, и ничтожно малая часть того, что было, но сгорело при пожарах или истлело в земле, было сожжено или порвано на мелкие кусочки ещё в древности. Те грамоты, которые находят археологи, были выброшены и сохранились во влажной почве, в городской уличной грязи, которая, как мы знаем, даже сейчас порой бывает непролазной.      Сначала учёные полагали, что берестяные грамоты неграмотны. Очень уж это было написано непохоже на то, как писали древнерусские книги. Потом, однако, выяснили, что берестяные грамоты писали по особым правилам, более простым, но не менее строгим, чем правила книжного письма.      Итак, получается, что грамотность в Древней Руси была довольно высокой, грамотный человек был вовсе не редкостью. Это, конечно, не значит, что любой мог переписывать книги или вести летопись, но написать деловое письмо, просьбу, составить список должников могли многие. И действительно, среди находок попадаются жалобы боярам на приказчиков, отчёты сборщиков податей, письма родственникам, хозяйственные просьбы и распоряжения. Во всём многообразии грамот не встретилось разве что поздравительных открыток.      Есть поминальные записки в церковь — их тоже писали на бересте, есть срочное донесение о военных действиях на границе со Швецией, есть записи для памяти иконописца — не забыть, каких святых хочет видеть заказчик на иконе. Монах пишет другу монаху, сын пишет родителям и приглашает приехать к себе, сестра пишет брату, заказчик требует готовое изделие от кузнеца. Есть и любовные письма. А иначе какая же почта без них! «Писала к тебе трижды», — так начинает письмо, полное укоров возлюбленному, девушка. «Приходи в субботу к ржаному полю», — гласит записка юноши. Люди мало меняются со временем.      Мы находим на маленьких кусочках берёзовой коры и предложение выйти замуж, и свидетельства домашних ссор, и заговоры от болезней. Вся жизнь, о которой не считают нужным писать летописцы, возникает перед нашим мысленным взором. Найдена даже маленькая, размером со спичечный коробок, берестяная книжечка, в которую кто-то со слуха записал слова церковного песнопения. Может быть, «шпаргалка» певчего?      Самые древние берестяные грамоты датируются временем, близким ко времени крещения Руси, а значит, Русь только и ждала, чтобы перейти от «черт и рез» к письму, чтобы на хрупкой бересте выразить всё, что занимало людей в их повседневной жизни. Для этого прежде всего и учился в школе уже знакомый нам мальчик Онфим.      То, что требовало длительного хранения, например законы, писали всё же на пергамене.      То есть сначала законы не писали. До появления письменности существовали, так сказать, неписаные законы. Не нужно было заглядывать в книгу, чтобы решить, кого признать ответчиком, кто заплатит виру (штраф), как поступить в том или ином случае. Это определялось сложившимся за века укладом жизни. Специалисты называют это обычным (связанным с обычаями) правом.      По приказу князя Ярослава Мудрого, княжившего, если вы ещё не забыли, в XI  веке, эти неписаные законы были записаны и получили название «Русская Правда». До нашего времени не сохранился древнейший список Русской Правды. Она дошла до нас в списке XIII века в составе книги, называемой Кормчая. Кормчая книга — это сборник светских и церковных законов, которые управляют жизнью человека в житейском море, как опытный кормчий управляет своим кораблём.      Документы, которые требовали длительного хранения, тоже записывали на пергамене. А если говорить точнее, то можно сказать, что на пергамене писались те документы, которые казались обитателям Древней Руси настолько важными, что на них не было жалко такого дорогого писчего материала, как пергамен. Понятно, что важными чаще всего оказывались дела князей и просто богатых людей. Многие из этих документов дошли до наших дней.      Известны грамоты с мирными договорами князей, или, как их называли в Древней Руси, докончаньями. В этих грамотах обязательно перечисляются обязанности и права каждой из договаривающихся сторон и подробно объясняется, по каким рекам, ручьям, холмам, опушкам леса, между какими сёлами и деревнями проходит граница княжеских владений. Приходило ли вам в голову, что названия многих, даже не слишком удалённых от центра районов Москвы известны историкам как деревни и сёла, принадлежавшие московским великим князьям ещё в начале XIV века?      Кроме договорных грамот бывают грамоты духовные, или завещания. В них подробно перечисляются не только земельные владения, но и дорогие домашние вещи, такие как столовое серебро и, например, очень ценившиеся как знак богатства пуховые подушки и перины. Кроме того, для подтверждения подлинности завещания обязательно называются присутствовавшие при его составлении свидетели.      Но древнейшая из русских грамот — не договорная и не завещание, а дарственная, или, как иначе говорят, вкладная. Это грамота уже упоминавшегося киевского князя начала XII века Мстислава Великого и его сына, новгородского князя Всеволода, знаменитому новгородскому Юрьеву монастырю. Начинается она, как и большинство подобных грамот, словами: «Я, Мстислав, сын Володимера…» На листе пергамена князь Мстислав указывает, какие сёла и какие угодья он жалует монастырю (вкладывает в монастырь), а князь Всеволод говорит о дорогом серебряном блюде, которое он дарит монастырю. Один князь подтверждает права монастыря на землю, и оба заботятся о том, чтобы их имена не были забыты потомками, чтобы насельники монастыря знали, кого поминать в своих молитвах.      Но вкладными бывают не только грамоты.      Гораздо чаще встречаются вкладные записи — надписи на предметах, пожертвованных в монастыри и церкви: чернильные — в книге, чеканные — на серебряных изделиях.      Иногда бывает и так, что большие записи о пожертвовании земельных владений в монастырь или храм пишутся на широких нижних полях пергаменных рукописей. Как правило, такие записи можно найти в напрестольных Евангелиях, особенно происходящих из храмов и монастырей Западной Руси (это территория современных Украины и Белоруссии). В одном Евангелии XIV века пространные записи ХV–ХVI веков о пожертвованиях в монастырь Иоанна Предтечи в городе Полоцке встречаются едва ли не на каждом листе. Кто же осмелится утверждать, что село, заливной луг, полная рыбы река, лес принадлежат не монастырю, если так написано в Евангелии?!      Вкладные записи на полях рукописей, помимо всего уже сказанного, означают, что книга в Древней Руси постепенно стала не просто обычным — бытовым явлением. А ярче всего этот процесс отразился в стиле оформления рукописей.      Хотя письменность на Русь была принесена от южных славян, создатели первых русских рукописей старались подражать не болгарским, сербским или македонским образцам, а их общему первоисточнику — рукописям греческим. На византийские рукописи ориентировались не только русские писцы, но и книжники других христианских стран, соседствующих с Византией, например книжники Грузии или Армении.      Этот заимствованный из Византии красочный стиль, сочетающий в себе разнообразные геометрические и растительные формы, золото и яркие краски — синюю, жёлтую, красную и зелёную (в том числе и смешанные с белилами), в науке получил имя византийского или старовизантийского. Но в чистом виде такой орнамент встречается лишь в немногих роскошных книгах XI и XII веков. В рукописях попроще мы уже не найдём золота, краски становятся беднее. А с течением времени — к концу XIII века — лишь отдельные элементы орнамента напоминают нам об орнаменте старовизантийского стиля.      В провинциальных рукописях, написанных в маленьких городках или в незначительных и небогатых монастырях, художник, украшая книгу, зачастую по памяти пытается изобразить что-то, напоминающее виденный им когда-нибудь старовизантийский орнамент. При этом он в неисчислимом количестве добавляет в рисунок инициалов мотивы народного орнамента, свойственного его родной местности. Замечено, что в рукописях, украшенных таким «домашним» орнаментом, как правило, бывает довольно много языковых неправильностей. Где ещё найдёшь Евангелие от Ивана или от Матвея? И миниатюры, написанные художником-самоучкой в каком-нибудь страшно далёком (по древнерусским меркам) от княжеских столиц Галиче Костромском, будут неумелы и трогательны, как рисунки серьёзного ребенка.      А в конце XIII века в столичных городах — прежде всего в Юго-Западной Руси, а затем в Новгороде, Пскове, Твери, Москве, Ростове Великом — появляются рукописи, которые украшаются совсем по-другому: чернильным или киноварным контуром изображены на листе белого пергамена крылатые змеи или птицы с длинными змеиными хвостами, невиданные чудовища, пожирающие друг друга или кусающие себя за хвост. Всё это образует причудливое и плотное переплетение белых незакрашенных линий на тёмно-голубом фоне, изредка подкрашенное жёлтой краской. Такой орнамент, пришедший, вероятно, из Западной Европы, учёные называют чудовищным стилем, звериным или тератологическим (от греческого слова «чудовище») орнаментом.      Этот стиль существует во множестве вариантов, фон может быть зелёным и даже красным, выдуманные звери чередуются с картинками древнерусского быта. Два рыбака тянут с двух сторон сеть с рыбой — инициал «М». А вот охотник поймал за ноги зайца — это инициал «Л». Инициал «Д» — гусляр перебирает струны. Человек выливает себе на голову жбан воды — это «К». Вот инициал «Б»: у костра сидит человек, и художник делает под картинкой пояснение: «Мороз, руки греет». Это ничего, что изображение мало похоже на букву — читатель обязательно догадается. Художник не ограничен ничем. Может нарисовать цветок, целое дерево, растущее из пасти зверя, может человека с заступом или воина в доспехах.      Особенно распространён был тератологический стиль в Новгороде. В XIX веке учёные вообще все рукописи с таким орнаментом считали новгородскими.      Но в конце XIV века наступает новое время.      На самом деле новый этап в истории русской письменности начинается ещё раньше. Уже с середины XIV века книжники славянских стран (Руси, Болгарии, Сербии) стали гораздо активнее общаться между собой и с византийскими сочинителями и переписчиками книг. Особую роль в этом процессе сыграли монастыри, расположенные на знаменитой горе Афон, недалеко от Салоников, или в столице Византии, городе Константинополе. В эти монастыри стремились монахи и паломники из всех уголков православного мира.      Русские книжники, познакомившись с болгарским и сербским книгописанием, заметили, что оно сильно отличается от того, как пишут книги на Руси. Оказалось, что за несколько веков, прошедших со времени появления письменности, книжный язык на Руси стал гораздо больше похож на язык разговорный, чем это было вначале, а в богослужебные тексты вкрались ошибки. С точки зрения древнерусских книжников, у южных славян книжный язык, созданный Кириллом и Мефодием, сохранился лучше (для нас не так уж важно, что это было вовсе не так и что сербы и болгары видели утраченный идеал книжного языка как раз наоборот — в древнерусских рукописях). Следовательно, стоило вернуться к истокам книжного языка.      Существовало две возможности подобного «возвращения». Можно было вспомнить, например, как писали книги в эпоху становления книжного языка на Руси. Такой путь был выбран в набиравшем силу Московском княжестве.      В 1380 году хан Мамай был разбит в знаменитой Куликовской битве. Но хотя до стояния на Угре, положившего конец игу, было ещё очень далеко (ведь всего через два года, в 1382 году, хан Тохтамыш осадил и полностью сжёг Москву), именно в Москве в конце 90-х годов XIV века, при великом князе Василии Дмитриевиче, сыне Дмитрия Донского, стал зарождаться новый стиль книгописания, обращённый к славному прошлому восточных славян. Московские рукописи этого времени напоминают своим внешним видом русские рукописи киевского периода (ХI–ХII веков). Эти книги, написанные красивым крупным уставом, стали украшать орнаментом, который учёные называют нео- или нововизантийским, очень похожим, как явствует из названия, на уже знакомый нам (старо)византийский орнамент.      В XIX веке даже произошёл такой курьёзный случай: известный польский писатель, автор многочисленных исторических романов Й. Крашевский опубликовал заметку о русской рукописи, обнаруженной им в одной из частных библиотек. По словам писателя, рукопись была написана в Киеве в 1097 году. Впоследствии выяснилось, что он неверно прочёл кириллические цифры — рукопись действительно была написана в Киеве, но тремя веками позже — в 1397 году.      Но была и другая возможность возвращения к истокам книжного языка. Можно было попытаться вернуться к началу книжного языка всех славян — к кирилло-мефодиевскому периоду IХ–Х веков. В реальности это означало, что, как и во времена Владимира Святого и Ярослава Мудрого, русские переписчики должны были во всём подражать южнославянским книжникам.      Заметнее всего, конечно, была орфография — особенности правописания.      Интересно, что и сейчас письменные работы школьников (и не только школьников) оцениваются прежде всего по признаку грамотности, а вовсе не по тому, насколько свободно и легко человек владеет родным языком. Ошибки в грамматике и стилистике воспринимаются как досадные недочёты, почти что не заслуживающие внимания, но Боже упаси вас сделать орфографическую или пунктуационную ошибку! Учитель не пожалеет красных чернил.      Правила орфографии в Древней Руси были не столь строги, как современные, но никогда их соблюдение не требовалось с такой настойчивостью, как в начале XV века. «Если кто захочет эту книгу переписывать, то пусть не убавит и не прибавит ни слова, ни единого слога, ни буквы, ни точки какой, ни крючков, которые под строками, но пусть с великим вниманием читает и учится», — такой записью завершает свой труд один переписчик Псалтири. Заметим, что при этом правописание самого писца вовсе нельзя назвать идеальным.      Но как это грозное предупреждение не похоже на смиренные просьбы более древних переписчиков исправлять их ошибки и не осуждать писцов за проявленное неумение!      Так создавалась другая традиция книгописания. Особую роль в этом сыграл митрополит Киприан (1380–1406), тот самый, который собственноручно переписал любимую многими монахами книгу — Лествицу. А ещё доподлинно известно, что он переписал Псалтирь и Служебник. Киприан происходил из знатной болгарской семьи, получил хорошее образование, знал греческий язык. Затем он постригся в монахи и долгое время жил в монастырях Константинополя. На Русь он впервые приезжает как посол Вселенского патриарха. А когда решался вопрос, кого поставить митрополитом всея Руси вместо умершего в 1378 году митрополита Алексия, выбор вновь пал на Киприана. Очевидно, что книги, переписанные рукой самого митрополита, служили русским книжникам образцами для подражания.      Болгарским рукописям на Руси подражали порой так тщательно, что не всегда было легко отличить одну от другой. Одну из русских книг в течение ста с лишним лет учёные считали болгарской рукописью. Никому и в голову не приходило, что так могли написать на Руси.      Отметим, что уже в середине XIV века болгары и сербы довольно часто писали не на пергамене, а на бумаге. На бумаге писать было проще, быстрее. Был выработан даже особый тип почерка, который принято называть полууставом. Этот почерк тоже чёткий и ровный, но рисунок букв упрощён, перо писца легче движется от одной буквы к другой, появляется больше округлых линий, а сами буквы часто получают наклон к концу строки.      Украшались эти рукописи характерными заставками, образованными орнаментом из пересекающихся окружностей и прямых линий, который, по месту его происхождения, называют балканским. Инициалы в таких рукописях тоже легко узнаваемы. Они сделаны, как правило, киноварью, и их так и называют тонкими киноварными.      Правда, к концу XV века, когда Москва начала занимать всё более важное положение в Древней Руси, преобладать стал неовизантийский орнамент. Хотя справедливости ради надо сказать, что самые лучшие образцы этого орнамента можно найти в рукописях конца XIV или начала XV века, которые украшались лучшими художниками того времени — Феофаном Греком и Андреем Рублёвым.      Говоря об украшениях рукописей, нельзя не упомянуть о декоративном письме.      Опытные переписчики книг, как, наверное, и другие ремесленники, старались не только строго следовать заученным приёмам ремесла. Они привносили в свою работу элемент веселья, старались сделать само письмо красивым. Лист рукописи, написанный хорошим мастером, красив даже без цветных инициалов.      Можно было текст на листе расположить в виде креста или какой-нибудь геометрической фигуры. А можно было линии соседних букв выписать так, чтобы они пересекались под определённым углом, создавая иллюзию орнамента. Можно даже слегка нарушить правила орфографии и не писать в одном слове две буквы, чтобы не загромождать междустрочье.      Особенно широко используются лигатуры. В самом простом случае две соседние буквы как бы «склеиваются»: правая вертикаль буквы П, например, служит и вертикалью буквы К (вам, наверное, случалось видеть такую лигатуру на шкафе пожарного крана). А вот соединить буквы Т и Р уже сложнее. Как бы вы поступили? Древнерусский книжник, скорее всего, сделал бы букву Т более высокой, написал бы её горизонтальную линию над строкой. Более изощрённый мастер, наоборот, сделал бы букву Р менее высокой, а то и вообще оставил бы от неё только элемент, похожий на маленькую зеркальную букву С. А что делать, например, с буквами Е и К или К и О (бывает ведь и так)? Тут уж фантазия мастера не знает границ.      А если соединить все буквы в строке? Тогда получится особый тип декоративного письма, который называется вязь. Вязь бывает очень разной, иногда прочесть её почти невозможно.      А ещё можно украсить рукопись тайнописью, зашифровать слово или целую фразу. Это не послание одного разведчика другому — это игра, доступная только опытным книжникам. Никто не будет, конечно, зашифровывать слова из текста, но свою собственную запись или своё имя можно записать так, что не всякий догадается, как это прочесть. Видов тайнописи много. Можно заменить буквы условными значками. А можно заменить одни согласные буквы другими. Есть и такой способ тайнописи, при котором используются числовые значения букв кириллицы.      Писец пишет: «А . КК . ДД . КЛ . Ь». Буква К в кириллице означает число20, значит, две буквы — это уже сорок, буква М. Буква Д — значит 4, две буквы Д — это 8, или И. Буква Л, следующая за К, имеет значение 30, а значит, вместе — 50, буква Н. Догадались, что получается?      Выше мы упомянули, что появился новый писчий материал — бумага. В истории письменности самых разных народов появление бумаги было важным событием. На бумаге писать легче и быстрее. Относительная дешевизна этого материала значительно увеличивает число переписчиков. Теперь не нужно было так долго и тщательно учить писцов. Портить бумагу не так жалко, как пергамен. Впрочем, древняя бумага часто совсем не похожа на современную, сделанную из измельчённых древесных волокон. Ведь перерабатывать дерево в бумагу научились только в XVIII веке.      В XIII веке в Западной Европе появляется грубая плотная бумага-бомбицина, которая была привезена с Востока в эпоху крестовых походов. Иногда даже бывает сложно решить сразу, что перед тобой — бумага или пергамен. Долгое время считали, что эта бумага изготавливалась из волокон хлопка (специальные исследования показали, что делалась бомбицина, как и более поздняя бумага, из льняных волокон). С течением времени в Европе и Азии из тех же льняных волокон начинают производить всё более тонкую и гладкую бумагу.      Льняные волокна, обрывки льняной ткани вываривались в котлах до получения однородной бумажной массы (если вам случалось долго жевать кусочек бумажки, то вы примерно знаете, что это такое). Затем жидкая бумажная масса тонким и ровным слоем выливалась на специальную проволочную сетку. Вода стекала, высыхающую массу вынимали из форм, выглаживали и, чтобы бумага была совсем гладкой, иногда покрывали тонким слоем желатина.      Проволочная сетка состояла, как правило, из расположенных на некотором расстоянии друг от друга понтюзо и расположенных довольно тесно вержеров — вертикальных и горизонтальных проволочек. Если смотреть на просвет, то следы этих сеток на старой бумаге хорошо заметны — в этих местах бумага чуть тоньше и лучше просвечивает. Скоро этим начинают пользоваться: владельцы бумажных фабрик-мануфактур (в России их называли бумажными мельницами) и опытные мастера помещают на дне бумажных форм специальные проволочные рисунки. Оставшиеся на бумаге отпечатки этих проволочных узоров (водяные знаки, филиграни) позволяют покупателю узнавать, где и кто сделал бумагу, различать её качество. Точно так же наносится защитный рисунок на современных банкнотах — бумажных деньгах.      Но водяные знаки в наше время встречаются не только на деньгах или других ценных бумагах. Иногда можно встретить вержированную бумагу — бумагу, на которой видны линии вержеров и понтюзо. Это, как правило, особые, дорогие сорта писчей бумаги.      Проволочные рисунки разных мануфактур и у разных мастеров не повторяются, а кроме того, их приходилось довольно часто обновлять. Каких только филиграней не встретишь! Есть ножницы и мечи, гербы разных городов и перчатки, колокола, ключи и клещи, зубчатые башни, голова шута в колпаке с бубенцами. Есть козероги и единороги, львы и лошади, орлы и олени, короны и цветы. Даже аппетитно изогнутая колбаса служит опознавательным знаком какого-то мастера (некоторые, впрочем, утверждают, что это не колбаса, а сосиска).      По тому, какой знак удаётся разглядеть на листе бумажной рукописи, специалисты с высокой точностью могут сказать, когда и где была сделана бумага (на Руси собственную бумагу стали производить только в XVII веке). А значит, можно довольно точно сказать, когда написана рукопись.      Правда, здесь исследователя подстерегают неожиданности. Если лист большого формата был разрезан пополам, то от филиграни остаётся только половина. Приходится ломать голову, задняя часть какого зверя изображена на листе: быка или тигра? А если лист разрезан на четыре части? А если на восемь? Рукописи, особенно бумажные, бывают очень маленького, можно сказать карманного, размера. Известны даже рукописи размером всего со спичечный коробок!      Итак, с XV века начинается новое время в истории русской письменности. И дело не только в появлении бумаги. Взаимодействие с письменными традициями других славянских стран обусловило появление особого внимания к своей письменной традиции и к своему книжному языку.      Одной орфографией дело не ограничилось.      Постепенно внимание книжников начинает привлекать и грамматика — склонение существительных, прилагательных и местоимений, спряжение глаголов, устройство предложений. Здесь южнославянские рукописи уже не казались достойными подражания. Русские книжники хотели вернуться к первоистокам книжного языка славян и обращались к греческим текстам. Одним из первых, кто стал исправлять славянский перевод по греческому оригиналу, был московский митрополит Алексий. В 1355 году, находясь в Константинополе, он исправляет славянский текст Евангелия, стараясь как можно больше приблизить его к греческому первоисточнику. Славянский текст тогда вышел чересчур сложным и не получил распространения на Руси. А рукопись митрополита Алексия бесследно исчезла во время бурных событий начала XX века. К счастью, она известна по фотокопиям, изданным в самом начале нашего столетия замечательным знатоком славянской письменности архимандритом Леонидом (Кавелиным).      Новые серьёзные попытки исправить славянские канонические и богослужебные тексты по греческому образцу были предприняты на Руси теперь уже только во второй половине XV века. Этому предшествовали драматические события, развернувшиеся на Балканах в конце XIV— середине XV веков. В 1393 году турки завоёвывают столицу Болгарского царства город Велико Тырново; в плен попадает болгарский патриарх Евфимий. В 1453 году османские войска захватывают Константинополь. Русь остаётся единственной независимой православной державой. Но оказывается, что на славянском языке до сих пор не существует Библии. Разумеется, есть Новый Завет, разумеется, переведены многие книги Ветхого Завета, которые используются в богослужении. Но полной Библии нет.      В течение многих лет над созданием полного свода славянской Библии идёт работа в Новгороде. Вокруг новгородского архиепископа Геннадия собираются самые образованные книжники того времени: переводчики (толмачи), переписчики, богословы. Библейские книги переводятся с греческого, с латинского и даже древнееврейского языков. Уже существующие переводы проверяются и исправляются. И наконец в 1499году переписчики заканчивают работу над огромным рукописным томом. Теперь есть Библия и на славянском языке. В науке она известна как Геннадиевская Библия.      Переписчики делают рукописные копии-списки. Но этого очень и очень мало для такой огромной страны, какой была в конце XV века Русь.      Возможно, вы знаете, что в XV веке, да ещё и долгое время после, Русь не была единым государством. На территории современных Украины, Белоруссии, Литвы и западных областей России существовало Великое княжество Литовское, или Литовская Русь, население которой говорило по-славянски и читало книги, написанные на церковнославянском языке так же, как это делали жители Новгорода, Московской Руси и восточно-русских княжеств.      Но Великое княжество Литовское населяли не только православные христиане. Здесь довольно мирно жили и сосуществовали и католики, и протестанты. А близкое соседство с достижениями западной цивилизации обусловило тот факт, что именно в Литовской Руси были напечатаны первые книги на церковнославянском языке.      Для православных христиан сосуществование с католиками и протестантами предполагало необходимость особой заботы о сохранении своей веры и церковнославянского языка, как одной из её составляющих. В Литовской Руси создаются православные братства, школы, типографии. Особенно знаменита типография, созданная в городе Остроге князем Константином Ивановичем Острожским. Один из богатейших людей Литовской Руси, важный сановник, он особенно заботится о сохранении православия. Как раньше при кафедре Геннадия Новгородского, так теперь в Остроге собирается кружок книжников, переводчиков, которые подготавливают первую печатную славянскую Библию.      Специально из Новгорода присылают копию Геннадиевской Библии. Переводчики и редакторы (справщики) тщательно проверяют и исправляют рукописный текст, что-то переводится заново. Художники готовят рисунки многочисленных заставок, разрабатывается специальный типографский шрифт, похожий на лучшие образцы русского полууставного письма. Наконец в 1581году Иван Фёдоров (тот самый, который напечатал в 1564году в Москве книгу Апостол) печатает так называемую Острожскую Библию, текст которой стал основой для современного текста славянской Библии.      Но с появлением и развитием книгопечатания переписывание книг не прекратилось. Ещё долгое время люди пользовались этим привычным способом. Переписывание книг оставалось и традиционным монашеским послушанием. Правда, если раньше печатные шрифты подражали рукописным, то теперь рукописные почерки начали подражать печатным. Книги стали переписывать печатными буквами. И заставки в рукописях становятся похожи на гравированные книжные заставки. Европейский стиль барокко в украшениях печатных изданий в рукописных книгах преобразуется в очень похожий на барокко орнамент старопечатного типа.      Со временем книгопечатание распространяется всё больше. Количество типографий в самых разных городах и даже монастырях Руси стремительно возрастает. Особенно много книг печатается в Киеве и Москве. Уже в XVII веке книг печатается так много, что некоторые экземпляры не находят своих читателей, и в наше время можно встретить старопечатные книги, которые еще никто не открывал. Печатная книга становится обычным явлением. Существование сотни совершенно одинаковых книг снижает ценность изображённого на бумаге слова. Раньше каждая книга была уникальна, неповторима. Теперь бывает, что переписчики украшают свои книги гравированными заставками и рисунками, вырезанными из печатных книг. И почти не случается, чтобы утраченные листы печатных книг восполнялись от руки.       Но книгопечатание ставит перед книжниками новые проблемы. Ведь печатный текст должен быть особенно выверен. Печатный текст, существующий в сотнях экземплярах, должен быть свободным от ошибок. Пристальное внимание к языку, забота о правильности текста приводят к необходимости использования специальных языковых справочников — грамматик.      В странах Западной Европы грамматики были обычным делом. Сначала это были грамматики классических языков — древнегреческого и латинского. Затем по образцу античных грамматик создавались грамматики европейских языков. Средневековые европейские, а затем и русские книжники полагали, что если есть грамматика языка, то сам язык становится вровень с классическими, образцовыми языками христианской культуры.      Не случайно первая, ещё очень несовершенная рукописная грамматика церковнославянского языка создаётся в процессе работы над Геннадиевской Библией. Её создаёт активный участник кружка архиепископа Геннадия переводчик Дмитрий Герасимов. Напомним, что Новгород был крупным европейским торговым городом, в котором живее, чем где-нибудь ещё на Руси, воспринимались культурные веяния европейского Средневековья.      И позже, в XVI и XVII веках, грамматики церковнославянского языка создавались в западных областях Руси. Теперь это были и печатные грамматики. Особенно известна грамматика, составленная Мелетием Смотрицким, одним из видных деятелей кружка князя Константина Острожского. Впервые она увидела свет в 1619 году в городке Евью недалеко от современного Вильнюса. В 1648 году грамматика Смотрицкого с исправлениями была напечатана в Москве. Третий раз эта же грамматика была издана уже в петровское время. М.В. Ломоносов называл грамматику Смотрицкого одним из своих учителей.      Трудно переоценить влияние этого сочинения на формирование церковнославянского языка в XVII веке. Книжная справа (редактирование и исправление канонических и богослужебных текстов), происходившая на протяжении почти всего XVII века, и многие реформы патриарха Никона были бы без грамматики Мелетия Смотрицкого невозможны.      Но, как уже говорилось, с развитием книгопечатания рукописная традиция не прервалась. До сих пор мы рассказывали о книгах, используемых в богослужении. Но существовала и другая книжность. Воинские повести, сборники житий и поучений, популярные апокрифы (сочинения, не признанные Церковью как канонические), а в XVII веке и драматические произведения для придворного театра царя Алексея Михайловича, вирши (стихотворные сочинения) поэта XVII века Симеона Полоцкого и многое-многое другое — всё это переписывалось от руки.      В Московской Руси в XVI веке создаются два замечательных и не имеющих аналогий рукописных памятника. Это Великие Минеи-Четьи, составленные по инициативе московского митрополита Макария, и Лицевой летописный свод, который создавался по заказу царя Ивана IV Грозного.      Великие (мы бы сказали «большие«) Минеи-Четьи создавались целых 25 лет. Это 12 очень толстых томов (на каждый месяц года) очень большого формата, в которые, по мысли митрополита Макария, должны были быть включены все четьи книги, существовавшие на Руси. Великие Минеи-Четьи стали своего рода энциклопедией русской книжности XVI века. Здесь мы находим не только жития святых и назидательные слова и поучения, но целые сборники: патерики, сборники сочинений Иоанна Златоуста, Василия Великого, Никона Черногорца, сочинения, посвящённые устройству вселенной, даже некоторые апокрифы. Нет в Макарьевских минеях светских произведений, например летописей.      В 1568 году в Александровой слободе, где находился тогда двор царя Ивана Васильевича, начинается работа по составлению грандиозной иллюстрированной летописи. До нашего времени сохранилось 10 томов, около двадцати тысяч страниц, украшенных шестнадцатью тысячами (можете себе представить!) миниатюр, или лицевых изображений (отчего сам летописный свод получил название Лицевого). Работа над летописью осталась незавершённой, некоторые миниатюры даже не успели раскрасить.      Разумеется, от руки в XVI веке писали и письма, даже если они были написаны с публицистическими целями и рассчитывались на широкий круг читателей. Самыми знаменитым образцом древнерусского эпистолярного жанра, наверное, следует признать переписку царя Ивана Грозного с боярином Андреем Курбским. Бежавший от неминуемой расправы в Литву Курбский обратился к Ивану IV с обличительным посланием, в котором обвинял царя в неслыханных гонениях, муках и казнях бояр и воевод, безвинно объявленных изменниками. В ответе Грозного сравнение Курбского с собакой было самым мягким.      Заметим, что произведения светской литературы создавались не на строгом церковнославянском языке, а на упрощённом, приближенном к разговорному или приказному языку.      Приказной язык — прямой наследник языка берестяных грамот, княжеских договоров, вкладных и духовных грамот — это язык государственного делопроизводства, язык чиновников. Приказами в Московском царстве называлось то, что мы с вами сейчас называем министерствами. Посольский приказ, например, — это министерство иностранных дел.      Большое государство требовало огромного количества официальных бумаг. На бумаге писались указы и приказы, договоры и приговоры, доклады и доносы… Бумажные листы одного дела склеивались между собой как когда-то листы папируса — в свитки, которые на Руси назывались столбцами. (Кстати, европейское название бумаги — рареr, как в английском, или рарir, как во французском, — происходит именно от названия древнеегипетского писчего материала.) Писать нужно было быстро. Для этого со временем вырабатывается и особый тип письма — скоропись .      Книги переписывались тщательно — ведь и читать их должны были внимательно. Деловые документы XVI–XVII веков предназначались для ознакомления, для получения актуальной информации. А значит, и писать их можно было не так аккуратно. Появляется огромное количество сокращений, специальных канцелярских словечек, некоторые из них дошли и до наших дней. Знаете ли вы, например, выражение в нетях? Так говорят о чём-то отсутствующем. В приказных списках напротив имени человека или названия предмета вместо прочерка писали слово нтъ. В этих-то нетях и обретался отсутствующий.      В те же времена глагол пытать получает сегодняшнее страшное значение. В древнерусском языке он означал всего лишь спрашивать.      Иной скорописный почерк прочесть почти невозможно, если не знаешь, что там написано. Помните? Так читал Винни Пух. После того как Кристофер Робин сказал ему, что написано, он тоже смог прочесть надпись над дверью Совы. Особенно небрежно писал Петр I. Он-то точно мог быть уверен, что его почерк подданные постараются разобрать.      Бумага становится всё более дешёвым писчим материалом, а значит, на ней можно учиться писать. Берестой больше не пользуются. Зато появились черновики. Чернила в те времена еще не бывали красными, зелёными или синими, а значит, листок бумаги с каракулями, исправлениями и кляксами вполне заслуженно получил своё название.      Огромное количество людей, привыкших писать скорописью, повлияло и на книжные почерки. Появляются написанные скорописью книги. Правда, книжную скоропись всё-таки легче читать, чем деловую.      С книжной справой и реформами патриарха Никона, происходившими в XVII веке, связано одно из самых драматических событий русской истории — раскол. Противники церковных реформ — раскольники, или старообрядцы, — старательно сохраняли и, что особенно замечательно, местами сохраняют до сих пор древнерусскую традицию книгописания. Гонимые властями, старообрядцы не хотели пользоваться книгами, «испорченными«, как они говорили, Никоном, не могли организовывать свои типографии, а значит, вынуждены были переписывать книги по старинке. Прибавьте к этому огромное количество сочинений страстных старообрядческих писателей, направленных против никониан и против представителей враждебных течений внутри самого старообрядчества. Наверное, самое знаменитое старообрядческое сочинение — Житие протопопа Аввакума — изумительный по силе и мастерству владения словом памятник древнерусской литературы. Всё это охотно переписывалось в среде раскольников. Книгописание становится одним из самых важных элементов сохранения традиции, а книжники, начётчики — одними из самых уважаемых в среде старообрядцев людей.      Среди того, что переписывают старообрядцы, есть не только богослужебные книги и полемические трактаты. Очень распространены сочинения о конце света, встречаются и летописи, которые писались и в XX веке.      Из печатных книг старообрядцы признают только те, которые были напечатаны до Никона, — в первой половине ХVII века. Но чем они отличаются от более поздних изданий, старообрядцы не всегда знают, и этим пользуются хитрые торговцы, выдирая выходной лист книги или исправляя на нём дату. Если доверия к печатным книгам нет, то особую ценность для старообрядцев начинают представлять древние рукописные книги. Они продолжают жить в старообрядческой среде и в то время, когда на московском Печатном дворе пергаменные рукописи ХI–ХIV веков используются для технических нужд.      Старообрядцы реставрируют древние книги, восполняют утраты. Обращённость старообрядцев к прошлому обусловила появление в старообрядческой среде профессиональных собирателей, которым мы во многом обязаны нашими знаниями о древнерусской письменности.      Особенно много старообрядцев оказывается на севере — на Белом море, среди поморов. Там зарождается особый стиль декорирования рукописных книг — поморский орнамент. Очень характерный, легко узнаваемый чернильный контур, изображающий стилизованные растения, раскрашивается зелёной, красной и жёлтой красками. Но известны изумительной красоты старообрядческие рукописи XIX века, богато украшенные также и золотой краской. В XX веке старообрядческая письменность клонится к упадку и уже не достигает художественных высот прошлого.      Совершенно новый этап существования русской письменной культуры начинается с эпохи петровских реформ. Русскую письменность, как одну из важнейших составляющих культуры, они затронули непосредственно. Пётр собственноручно изменил алфавит, выбросив из него все буквы, которые не использовались в приказном письме. И если раньше высокая культура изъяснялась по-церковнославянски, то теперь ей было предписано пользоваться языком чиновников. Конечно, понадобилось долгое время — больше века, чтобы книжный язык стал похож на разговорный, чтобы на обычном, повседневном языке можно было говорить о божественных предметах с той же лёгкостью, что и о самых простых вещах.      Ориентация на европейский тип культуры вытеснила традиционную книжность на периферию. «Просвещённый» XVIII век смеётся над стариной. В ходу другие книги. Другой становится и письменность. Теперь переписывают правила хорошего тона, модные стихи, взятые из переводных романов. И переписывают их не в книги — в тетради и альбомы. Здесь, на альбомных страницах, стихи и проза соседствуют с небрежными акварельными или карандашными рисунками. Кажется, что эти рукописи не должны пережить своих владельцев.      И всё же в том же XVIII веке зарождается и неподдельный интерес к своему прошлому, в том числе и к древней письменности. Именно этому интересу мы обязаны лучшими находками произведений древнерусской литературы и лучшими собраниями древнерусских рукописных книг. К концу столетия собирательство становится почтенным занятием видных государственных деятелей и просто образованных людей. Сначала это просто модное занятие. Обладатель огромного собрания граф Ф.А. Толстой едва ли хорошо знает, что за рукописи хранятся на полках его библиотеки. Интерес собирателей вызывают красиво орнаментированные рукописи или рукописи, связанные с именами известных исторических лиц. А некоторые «собиратели» коллекционируют только вырезанные из рукописи миниатюры или инициалы. Но с начала XIX века можно уже говорить о зарождении науки о древнерусской письменности. Хотя ещё долго после нет представления о реальной ценности рукописей. Древние книги нередко продают или раздаривают по частям.      С собирательством, с коллекционированием древнерусских книг тесно связан ещё один вид письменности — подделки. Особенно много фальшивых древнерусских рукописей существовало в конце XVIII— начале XIX веков, когда знаний, чтобы разоблачить подделки, ещё не хватало. Среди прочих широко известен отставной поручик А.И. Сулакадзев — «Хлестаков российских древностей», по меткому выражению известного историка литературы А. Пыпина. По воспоминанию одного из современников, в доме Сулакадзева был «целый угол наваленных черепков и битых бутылок, которые выдавал он за посуду татарских ханов… обломок камня, на котором, по его уверению, отдыхал Дмитрий Донской после Куликовской битвы; престранная кипа старых бумаг, называемых им новгородскими рунами. ..». Всю эту невообразимую рухлядь он старался (и часто успешно) продавать наивным любителям старины. Его подделки рукописей незамысловаты, но могут многое рассказать о том, как представляли себе древнерусскую книжность на рубеже ХVIII–XIX веков.      Подделки бывают и более правдоподобными. Известна подлинная рукопись, в которую вставлены очень хорошие копии миниатюр Мстиславова и Остромирова Евангелий, а утраченный текст восполнен на листах нового пергамена. Без внимательного изучения сказать, где кончается древнее письмо и где начинается новое, довольно трудно.      Дальнейшая история древнерусской письменности — это история хранения, реставрации и изучения. И у этой истории скорого конца не предвидится.

7686-1 (Культура Руси) — документ, страница 2

Писали книги обычно гусиным пером и чернилами. Привилегию писать лебединым и даже павлиньим пером имел царь. Изготовление письменных принадлежностей требовало определенного умения. Извлекали перо непременно из левого крыла птицы, чтобы изгиб был удобен для правой, пишущей руки. Перо обезжиривали, втыкая в горячий песок, затем кончик. наискось срезали, расщепляли и затачивали специальным, перочинным ножичком. Им же выскабливали ошибки в тексте.

Средневековые чернила, в отличие от привычных для нас синих и черных, были бурого цвета, так как делались на основе железистых составов, а проще говоря, ржавчины. В воду опускали кусочки старого железа, которые, ржавея, окрашивали ее в бурый цвет. Сохранились древние рецепты изготовления чернил. В качестве компонентов, помимо железа, использовали дубовую или ольховую кору, вишневый клей, квас, мед и многие другие вещества, придававшие чернилам необходимую вязкость, цвет, устойчивость. Столетия спустя эти чернила сохранили яркость и силу цвета.

Писец промокал чернила мелкотолченым песком, посыпая его на лист пергамена из песочницы — сосуда, похожего на современную перечницу.

К сожалению, древнейших книг сохранилось очень мало. Всего около 130 экземпляров бесценных свидетельств ХI-ХII вв. дошло до нас. Было их немного и в те времена.

На Руси в средние века знали несколько видов письма. Древнейшим из них был «устав» — с буквами без наклона, строго геометрической формы, напоминающими современный печатный шрифт. В XIV в., с распространением делового письма, медленный «устав» сменил «полуустав» с буквами помельче, более простыми в написании, с легким наклоном. Полуустав отдаленно напоминает современный курсив. Еще сто лет спустя, в XV в., начали писать «скорописью» — плавно соединяя соседние буквы. В ХV-ХVII вв. скоропись постепенно вытеснила другие виды письма.

Для украшения рукописи заглавия в средние века писали особым, декоративным шрифтом — вязью. Буквы, вытянутые вверх, переплетались между собой (отсюда и название — вязь), образуя текст, похожий на ленту орнамента. Писали вязью не только на бумаге. Золотые и Серебряные сосуды, ткани часто покрывали нарядными надписями. Из всех видов древнего письма до XIX в. сохранилась именно вязь, правда, только в старообрядческих книгах и декоративных надписях «под старину».

На страницах древнерусских книг текст был расположен в один или два столбца. Буквы не делились на строчные и прописные. Они заполняли строку длинной чередой без привычных нам интервалов между словами. Экономя место, не которые, преимущественно гласные, буквы писали над строкой или заменяли знаком «титло» — горизонтальной линией. Усекались и окончания слов, хорошо известных и часто употребляемых, например Бог, Богоматерь, Евангелие и т. п. Из Византии была заимствована традиция над каждым словом ставить знак ударения — «силу».

Долгое время не существовало, нумерации страниц. Вместо этого внизу справа писали слово, с которого начиналась следующая страница.

Любопытны и некоторые особенности древнерусской пунктуации. Из привычных нам знаков препинания в ходу была только точка, заимствованная из византийской, письменности. Ставили ее произвольно, иногда определяя границы между словами, иногда обозначая конец фразы. В ХV-ХVI вв. письменность усложнилась. В книгах появились, например, запятые — для обозначения пауз, точка с запятой, заменявшая знак вопроса.

Труд писца бел нелегок. Работа двигалась медленно. В среднем, за день удавалось написать всего два-четыре листа, не только без ошибок, но и красиво.

Средневековые рукописные книги нарядно оформлялись. Перед текстом обязательно делали заставку — небольшую орнаментальную композицию часто в форме рамки вокруг названия главы или раздела. Первую, заглавную букву в тексте — «инициал» — писали крупнее и красивее остальных, украшали орнаментом, иногда в виде человечка, животного, птицы, фантастического существа. Обычно инициал был красным. С тех пор говорят — «писать с красной строки». Завершался раздел «концовкой» — небольшим рисунком, на пример, изображением двух птиц, похожих на павлинов.

Самым сложным видом иллюстрирования книги были миниатюры. Миниатюры писали художники на свободных от текста листах книги кистью и красный. Чаще всего это были портреты заказчиков или автора книги (например, евангелистов), иллюстрации к тексту. Большое влияние на искусство миниатюры оказала иконопись. Лучшие мастера иконописцы Феофан Грек и Андрей Рублев писали книжные миниатюры. Меньшие размеры, по сравнению с иконами, требовали большей тонкости художественного исполнения.

Летописи

Летописи — это средоточие истории Древней Руси, ее идеологии, понимания ее места в мировой истории — являются одним из важнейших памятников и письменности, и литературы, и истории, и культуры в целом. За составление летописен, т. е. погодных изложений событий, брались лишь люди самые грамотные, знающие, мудрые, способные не просто изложить разные дела год за годом, но и дать им соответствующее объяснение, оставить потомству видение эпохи так, как ее понимали летописцы.

Летопись была делом государственным, делом княжеским. Поэтому поручение составить летопись давалось не просто самому грамотному и толковому человеку, но и тому, кто сумел бы провести идеи, близкие той или иной княжеской ветви, тому или иному княжескому дому. Тем самым объективность и честность летописца вступали в противоречие с тем, что мы называем «социальным заказом». Если летописец не удовлетворял вкусам своего заказчика, с ним расставались и передавали составление летописи другому, более надежному, более послушному автору. Увы, работа на потребу власти зарождалась уже на заре письменности и не только на Руси, но и в других странах.

Летописание, по наблюдениям отечественных ученых, появилось на Руси вскоре после введения христианства. Первая летопись, возможно, была составлена в конце X в. Она была призвана отразить историю Руси со времени появления там новой династии Рюриковичей и до правления Владимира с его впечатляющими победами, с введением на Руси христианства. Уже с этого времени право и обязанность вести летописи были даны деятелям церкви. Именно в церквах и монастырях обретались самые грамотные, хорошо подготовленные и обученные люди — священники, монахи. Они располагали богатым книжным наследием, переводной литературой, русскими записями старинных сказаний, легенд, былин, преданий; в их распоряжении были и великокняжеские архивы. Им подручней всего было выполнить эту ответственную и важную работу: создать письменный исторический памятник эпохи, в которой они жили и работали, связав ее с прошлыми временами, с глубокими историческими истоками.

Ученые считают, что, прежде чем появились летописи — масштабные исторические сочинения, охватывающие не сколько веков русской истории, существовали отдельные записи, в том числе церковные, устные рассказы, которые поначалу и послужили основой для первых обобщающих сочинений. Это были истории о Кие и основании Киева, о походах русских войск против Византии, о путешествии княгини Ольги в Константинополь, о войнах Святослава, сказание об убийстве Бориса и Глеба, а также былины, жития святых, проповеди, предания, песни, разного рода легенды.

Позднее, уже в пору существования летописей к ним при соединялись все новые рассказы, сказания о впечатляющих событиях на Руси, вроде знаменитой распри 1097 г. и ослеплении молодого князя Василька, или о походе русских князей на половцев в 1111 г. Летопись включила в свой состав и воспоминания Владимира Мономаха о жизни — его «Поучение детям».

Вторая летопись была создана при Ярославе Мудром в пору, когда он объединил Русь, заложил храм Святой Софии. Эта летопись вобрала в себя предшествующую летопись, другие материалы.

Уже на первом этапе создания летописей стало очевидным, что они представляют собой коллективное творчество, являются сводом предшествующих летописных записей, документов, разного рода устных и письменных исторических свидетельств. Составитель очередного летописного свода вы ступал не только как автор соответствующих заново написанных частей летописи, но и как составитель и редактор. Вот это и его умение направить идею свода в нужную сторону высоко ценилось киевскими князьями.

Очередной летописный Свод был создан знаменитым Иларионом, который писал его, видимо, под именем монаха Никона, в 60-70-е годы XI в., после смерти Ярослава Мудрого. А потом появился Свод уже во времена Святополка в 90-е годы XI в.

Свод, за который взялся монах Киева-Печерского монастыря Нестор и который вошел в нашу историю под именем «Повести временных лет», оказался, таким образом, по меньшей мере пятым по счету и создавался в первое десятилетие XII в. при дворе князя Святополка. И каждый свод обогащался все новыми и новыми материалами, и каждый автор вносил в него свой талант, свои знания, эрудицию. Свод Нестора был в этом смысле вершиной раннего русского летописания.

В первых строках своей летописи Нестор поставил вопрос «Откуда есть пошла Русская земля, кто в Киеве начал первым княжить и откуда Русская земля стала есть». Таким образом, уже в этих первых словах летописи говорится о тех масштабных целях, которые поставил перед собой автор. И действительно, летопись не стала обычной хроникой, каких немало было в ту пору в мире — сухих, бесстрастно фиксирующих факты, но взволнованным рассказом тогдашнего историка, вносящего в повествование философско-религиозные обобщения, свою образную систему, темперамент, свой стиль. Происхождение Руси, как мы об этом уже говорили, Нестор рисует на фоне развития всей мировой истории. Русь — это один из европейских народов.

Используя предшествующие своды, документальные материалы, в том числе, например, договоры Руси с Византией, летописец развертывает широкую панораму исторических событий, которые охватывают как внутреннюю историю Руси — становление общерусской государственности с центром в Киеве, так и международные отношения Руси с окружающим миром. Целая галерея исторических деятелей проходит на страницах Несторовой летописи — князья, бояре, посадники, тысяцкие, купцы, церковные деятели. Он рассказывает о военных походах, об организации монастырей, закладке новых храмов и об открытии школ, о религиозных спорах и реформах внутрирусской жизни. Постоянно касается Нестор и жизни народа в целом, его настроений, выражений недовольства княжеской политикой. На страницах летописи мы читаем о восстаниях, убийствах князей и бояр, жестоких общественных схватках. Все это автор описывает вдумчиво и спокойно, старается быть объективным, насколько вообще может быть объективным глубоко религиозный человек, руководствующийся в своих оценках понятиями христианской добродетели и греха. Но, прямо скажем, его религиозные оценки весьма близки к общечеловеческим оценкам. Убийство, предательство, обман, клятвопреступление Нестор осуждает бескомпромиссно, но превозносит честность, смелость, верность, благородство, другие прекрасные человеческие качества. Вся летопись была проникнута чувством единства Руси, патриотическим настроением. Все основные события в ней оценивались не только с точки зрения религиозных понятий, но и с позиций этих общерусских государственных идеалов. Этот мотив звучал особенно значительно в преддверии начавшегося политического распада.

В 1116—1118 гг. летопись снова была переписана. Княживший тогда в Киеве Владимир Мономах и его сын Мстислав были недовольны тем, как Нестор показал роль в русской истории Святополка, по заказу которого в Киево-Печерском монастыре и писалась «Повесть временных лет». Мономах отнял летописание у печерских монахов и передал его в свой родовой Выдубицкий монастырь. Его игумен Сильвестр и стал автором нового Свода. Положительные оценки Святополка были поумерены, а подчеркнуты все деяния Владимира Мономаха, но основной корпус «Повести временных лет» остался неизменным. И в дальнейшем Несторов труд входил непременной составной частью как в киевское летописание, так и в летописи отдельных русских княжеств, являясь одной из связующих нитей для всей русской культуры.

В дальнейшем по мере политического распада Руси и возвышения отдельных русских центров летописание стало дробиться. Кроме Киева и Новгорода появились свои летописные своды в Смоленске, Пскове, Владимире-на-Клязьме, Галиче, Владимире-Волынском, Рязани, Чернигове, Переяславле-Русском. В каждом из них отражались особенности истории своего края, на первый план выносились собственные князья. Так, Владимиро-Суздальские летописи показывали историю правления Юрия Долгорукого, Андрея Боголюбского, Всеволода Большое Гнездо; Галицкая летопись начала XIII в. стала по существу биографией знаменитого князя-воина Даниила Галицкого; о черниговской ветви Рюриковичей повествовала в основном Черниговская летопись. И все же и в местном летописании четко просматривались общерусские культурные истоки. История каждой земли сопоставлялась со всей русской историей, «Повесть временных ле» являлась непременной частью многих местных летописных сводов, некоторые из них продолжали традицию русского летописания XI в. Так, незадолго до монголо-татарского нашествия, на рубеже ХII-ХIII вв. в Киеве был создан новый летописный свод, в котором отражались события, происходившие в Чернигове, Галиче, Владимиро-Суздальской Руси, Рязани и других русских городах. Видно, что автор свода имел в своем распоряжении летописи различных русских княжеств и использовал их. Хорошо знал летописец и европейскую историю. Он упомянул, например, III крестовый поход Фридриха Барбароссы. В различных русских городах, в том числе в Киеве, в Выдубицком монастыре, создавались целые библиотеки летописных сводов, которые становились источниками для новых исторических сочинений ХII-ХIII вв.

Сохранение общерусской летописной традиции показал Владимиро-Суздальский летописный свод начала XIII в., охвативший историю страны от легендарного Кия до Всеволода Большое Гнездо.

Культура Руси

      Изготовление  древних рукописных книг было делом  дорогим и трудоемким. Материалом для них служил пергамен — кожа особой выделки. Лучший пергамен получался из мягкой, тонкой кожи ягнят и телят. Ее очищали от шерсти и тщательно промывали. Затем натягивали на барабаны, посыпали мелом и чистили пемзой. После просушки на воздухе с кожи срезали неровности и вновь шлифовали пемзой. Выделанную кожу нарезали на прямоугольные куски и сшивали в тетради по восемь листов. Примечательно, что этот древние порядок брошюровки сохранился по сей день.

      Сшитые  тетради собирали в книгу. В зависимости  от формата и количества листов на одну книгу требовалось с 10 до 30 шкур животных — целое стадо! По свидетельству одного из писцов, работавшего на рубеже ХIV-. XV вв., за кожу для книги было уплачено три рубля. В то время на эти деньги можно было купить три лошади.

      Писали  книги обычно гусиным пером и чернилами. Привилегию писать лебединым и даже павлиньим пером имел царь. Изготовление письменных принадлежностей требовало определенного умения. Извлекали перо непременно из левого крыла птицы, чтобы изгиб был удобен для правой, пишущей руки. Перо обезжиривали, втыкая в горячий песок, затем кончик наискось срезали, расщепляли и затачивали специальным, перочинным ножичком. Им же выскабливали ошибки в тексте.

      Средневековые чернила, в отличие от привычных  для нас синих и черных, были бурого цвета, так как делались на основе железистых составов, а проще говоря, ржавчины. В воду опускали кусочки старого железа, которые, ржавея, окрашивали ее в бурый цвет. Сохранились древние рецепты изготовления чернил. В качестве компонентов, помимо железа, использовали дубовую или ольховую кору, вишневый клей, квас, мед и многие другие вещества, придававшие чернилам необходимую вязкость, цвет, устойчивость. Столетия спустя эти чернила сохранили яркость и силу цвета.

      Писец промокал чернила мелкотолченым  песком, посыпая его на лист пергамена из песочницы — сосуда, похожего на современную перечницу.

      К сожалению, древнейших книг сохранилось  очень мало. Всего около 130 экземпляров  бесценных свидетельств ХI-ХII вв. дошло  до нас. Было их немного и в те времена.

      На  Руси в средние века знали несколько видов письма. Древнейшим из них был “устав” — с буквами без наклона, строго геометрической формы, напоминающими современный печатный шрифт. В XIV в., с распространением делового письма, медленный “устав” сменил “полуустав” с буквами помельче, более простыми в написании, с легким наклоном. Полуустав отдаленно напоминает современный курсив. Еще сто лет спустя, в XV в., начали писать “скорописью” — плавно соединяя соседние буквы. В ХV-ХVII вв. скоропись постепенно вытеснила другие виды письма.

      Для украшения рукописи заглавия в средние  века писали особым, декоративным шрифтом — вязью. Буквы, вытянутые вверх, переплетались  между собой (отсюда и название — вязь) , образуя текст, похожий на ленту орнамента. Писали вязью не только на бумаге. Золотые и Серебряные сосуды, ткани часто покрывали нарядными надписями. Из всех видов древнего письма до XIX в. сохранилась именно вязь, правда, только в старообрядческих книгах и декоративных надписях “под старину” .

      На  страницах древнерусских книг текст  был расположен в один или два столбца. Буквы не делились на строчные и прописные. Они заполняли строку длинной чередой без привычных нам интервалов между словами. Экономя место, не которые, преимущественно гласные, буквы писали над строкой или заменяли знаком “титло” — горизонтальной линией. Усекались и окончания слов, хорошо известных и часто употребляемых, например Бог, Богоматерь, Евангелие и т.п. Из Византии была заимствована традиция над каждым словом ставить знак ударения — “силу” .

      Долгое  время не существовало, нумерации страниц. Вместо этого внизу справа писали слово, с которого начиналась следующая страница.

      Любопытны и некоторые особенности древнерусской  пунктуации. Из привычных нам знаков препинания в ходу была только точка, заимствованная из византийской, письменности. Ставили ее произвольно, иногда определяя границы между словами, иногда обозначая конец фразы. В ХV-ХVI вв. письменность усложнилась. В книгах появились, например, запятые — для обозначения пауз, точка с запятой, заменявшая знак вопроса.

      Труд  писца бел нелегок. Работа двигалась  медленно. В среднем, за день удавалось  написать всего два-четыре листа, не только без ошибок, но и красиво.

      Средневековые рукописные книги нарядно оформлялись. Перед текстом обязательно делали заставку — небольшую орнаментальную композицию часто в форме рамки вокруг названия главы или раздела. Первую, заглавную букву в тексте “инициал” — писали крупнее и красивее остальных, украшали орнаментом, иногда в виде человечка, животного, птицы, фантастического существа. Обычно инициал был красным. С тех пор говорят — “писать с красной строки” . Завершался раздел “концовкой” — небольшим рисунком, на пример, изображением двух птиц, похожих на павлинов.

      Самым сложным видом иллюстрирования  книги были миниатюры. Миниатюры писали художники на свободных от текста листах книги кистью и красный. Чаще всего это были портреты заказчиков или автора книги (например, евангелистов) , иллюстрации к тексту. Большое влияние на искусство миниатюры оказала иконопись. Лучшие мастера иконописцы Феофан Грек и Андрей Рублев писали книжные миниатюры. Меньшие размеры, по сравнению с иконами, требовали большей тонкости художественного исполнения.

      Летописи

      Летописи — это средоточие истории Древней  Руси, ее идеологии, понимания ее места  в мировой истории — являются одним из важнейших памятников и письменности, и литературы, и истории, и культуры в целом. За составление летописен, т.е. погодных изложений событий, брались лишь люди самые грамотные, знающие, мудрые, способные не просто изложить разные дела год за годом, но и дать им соответствующее объяснение, оставить потомству видение эпохи так, как ее понимали летописцы.

      Летопись  была делом государственным, делом  княжеским. Поэтому поручение составить  летопись давалось не просто самому грамотному и толковому человеку, но и тому, кто сумел бы провести идеи, близкие той или иной княжеской ветви, тому или иному княжескому дому. Тем самым объективность и честность летописца вступали в противоречие с тем, что мы называем “социальным заказом” . Если летописец не удовлетворял вкусам своего заказчика, с ним расставались и передавали составление летописи другому, более надежному, более послушному автору. Увы, работа на потребу власти зарождалась уже на заре письменности и не только на Руси, но и в других странах.

      Летописание, по наблюдениям отечественных ученых, появилось на Руси вскоре после введения христианства. Первая летопись, возможно, была составлена в конце X в. Она была призвана отразить историю Руси со времени появления там новой  династии Рюриковичей и до правления Владимира с его впечатляющими победами, с введением на Руси христианства. Уже с этого времени право и обязанность вести летописи были даны деятелям церкви. Именно в церквах и монастырях обретались самые грамотные, хорошо подготовленные и обученные люди священники, монахи. Они располагали богатым книжным наследием, переводной литературой, русскими записями старинных сказаний, легенд, былин, преданий; в их распоряжении были и великокняжеские архивы. Им подручней всего было выполнить эту ответственную и важную работу: создать письменный исторический памятник эпохи, в которой они жили и работали, связав ее с прошлыми временами, с глубокими историческими истоками.

      Ученые  считают, что, прежде чем появились  летописи — масштабные исторические сочинения, охватывающие не сколько веков русской истории, существовали отдельные записи, в том числе церковные, устные рассказы, которые поначалу и послужили основой для первых обобщающих сочинений. Это были истории о Кие и основании Киева, о походах русских войск против Византии, о путешествии княгини Ольги в Константинополь, о войнах Святослава, сказание об убийстве Бориса и Глеба, а также былины, жития святых, проповеди, предания, песни, разного рода легенды.

      Позднее, уже в пору существования летописей  к ним при соединялись все новые рассказы, сказания о впечатляющих событиях на Руси, вроде знаменитой распри 1097 г. и ослеплении молодого князя Василька, или о походе русских князей на половцев в 1111 г. Летопись включила в свой состав и воспоминания Владимира Мономаха о жизни — его “Поучение детям” .

      Вторая  летопись была создана при Ярославе Мудром в пору, когда он объединил  Русь, заложил храм Святой Софии. Эта  летопись вобрала в себя предшествующую летопись, другие материалы.

      Уже на первом этапе создания летописей стало очевидным, что они представляют собой коллективное творчество, являются сводом предшествующих летописных записей, документов, разного рода устных и письменных исторических свидетельств. Составитель очередного летописного свода вы ступал не только как автор соответствующих заново написанных частей летописи, но и как составитель и редактор. Вот это и его умение направить идею свода в нужную сторону высоко ценилось киевскими князьями.

      Очередной летописный Свод был создан знаменитым Иларионом, который писал его, видимо, под именем монаха Никона, в 60-70-е годы XI в., после смерти Ярослава Мудрого. А потом появился Свод уже во времена Святополка в 90-е годы XI в.

      Свод, за который взялся монах Киева-Печерского монастыря Нестор и который вошел  в нашу историю под именем “Повести временных лет” , оказался, таким образом, по меньшей мере пятым по счету и создавался в первое десятилетие XII в. при дворе князя Святополка. И каждый свод обогащался все новыми и новыми материалами, и каждый автор вносил в него свой талант, свои знания, эрудицию. Свод Нестора был в этом смысле вершиной раннего русского летописания.

      В первых строках своей летописи Нестор поставил вопрос “Откуда есть пошла  Русская земля, кто в Киеве  начал первым княжить и откуда Русская земля стала есть” . Таким образом, уже в этих первых словах летописи говорится о тех масштабных целях, которые поставил перед собой автор. И действительно, летопись не стала обычной хроникой, каких немало было в ту пору в мире — сухих, бесстрастно фиксирующих факты, но взволнованным рассказом тогдашнего историка, вносящего в повествование философско-религиозные обобщения, свою образную систему, темперамент, свой стиль. Происхождение Руси, как мы об этом уже говорили, Нестор рисует на фоне развития всей мировой истории. Русь — это один из европейских народов.

      Используя предшествующие своды, документальные материалы, в том числе, например, договоры Руси с Византией, летописец  развертывает широкую панораму исторических событий, которые охватывают как  внутреннюю историю Руси становление общерусской государственности с центром в Киеве, так и международные отношения Руси с окружающим миром. Целая галерея исторических деятелей проходит на страницах Несторовой летописи князья, бояре, посадники, тысяцкие, купцы, церковные деятели. Он рассказывает о военных походах, об организации монастырей, закладке новых храмов и об открытии школ, о религиозных спорах и реформах внутрирусской жизни. Постоянно касается Нестор и жизни народа в целом, его настроений, выражений недовольства княжеской политикой. На страницах летописи мы читаем о восстаниях, убийствах князей и бояр, жестоких общественных схватках. Все это автор описывает вдумчиво и спокойно, старается быть объективным, насколько вообще может быть объективным глубоко религиозный человек, руководствующийся в своих оценках понятиями христианской добродетели и греха. Но, прямо скажем, его религиозные оценки весьма близки к общечеловеческим оценкам. Убийство, предательство, обман, клятвопреступление Нестор осуждает бескомпромиссно, но превозносит честность, смелость, верность, благородство, другие прекрасные человеческие качества. Вся летопись была проникнута чувством единства Руси, патриотическим настроением. Все основные события в ней оценивались не только с точки зрения религиозных понятий, но и с позиций этих общерусских государственных идеалов. Этот мотив звучал особенно значительно в преддверии начавшегося политического распада.

      В 1116-1118 гг. летопись снова была переписана. Княживший тогда в Киеве Владимир Мономах и его сын Мстислав были недовольны тем, как Нестор показал роль в русской истории Святополка, по заказу которого в Киево-Печерском монастыре и писалась “Повесть временных лет” . Мономах отнял летописание у печерских монахов и передал его в свой родовой Выдубицкий монастырь. Его игумен Сильвестр и стал автором нового Свода. Положительные оценки Святополка были поумерены, а подчеркнуты все деяния Владимира Мономаха, но основной корпус “Повести временных лет” остался неизменным. И в дальнейшем Несторов труд входил непременной составной частью как в киевское летописание, так и в летописи отдельных русских княжеств, являясь одной из связующих нитей для всей русской культуры.

      В дальнейшем по мере политического распада  Руси и возвышения отдельных русских  центров летописание стало дробиться. Кроме Киева и Новгорода появились свои летописные своды в Смоленске, Пскове, Владимире-на-Клязьме, Галиче, Владимире-Волынском, Рязани, Чернигове, Переяславле-Русском. В каждом из них отражались особенности истории своего края, на первый план выносились собственные князья. Так, Владимиро-Суздальские летописи показывали историю правления Юрия Долгорукого, Андрея Боголюбского, Всеволода Большое Гнездо; Галицкая летопись начала XIII в. стала по существу биографией знаменитого князя-воина Даниила Галицкого; о черниговской ветви Рюриковичей повествовала в основном Черниговская летопись. И все же и в местном летописании четко просматривались общерусские культурные истоки. История каждой земли сопоставлялась со всей русской историей, “Повесть временных ле” являлась непременной частью многих местных летописных сводов, некоторые из них продолжали традицию русского летописания XI в. Так, незадолго до монголо-татарского нашествия, на рубеже ХII-ХIII вв. в Киеве был создан новый летописный свод, в котором отражались события, происходившие в Чернигове, Галиче, Владимиро-Суздальской Руси, Рязани и других русских городах. Видно, что автор свода имел в своем распоряжении летописи различных русских княжеств и использовал их. Хорошо знал летописец и европейскую историю. Он упомянул, например, III крестовый поход Фридриха Барбароссы. В различных русских городах, в том числе в Киеве, в Выдубицком монастыре, создавались целые библиотеки летописных сводов, которые становились источниками для новых исторических сочинений ХII-ХIII вв.

ГУБАМИ НЕ ТРОГАТЬ! — Тайное общество —

Даже август не всегда «вкусный»…

Чего только нет на прилавках Крыма в начале августа: дыни и нектарины, арбузы и виноград, но «ручки» тянутся то и дело к тому, что трогать категорически нельзя! В Евпатории тоже можно столкнуться с ядовитым растением во дворе дома, на улице, в парке. К встрече надо быть готовым, и ничего страшного не произойдет. Посмотрим – что нам может угрожать в палисадничке…

Одно из самых распространенных растений – ограждений в нашем городе, это бирючина. Бирюк – старинное название волка. Сейчас гроздья ягодок этой «сестры сирени» ядовито-зеленые, но к осени они станут черными, блестящими «волчьими ягодами». Бирючина – самое распространенное ядовитое растение в черте города. Обычно представляет собой коротко остриженный кустик на обочине проезжей части и не выше метра с небольшим. Там, где бирючину не стригут, достигает высоты третьего этажа и растет деревцем. Такие экземпляры найдены юнкорами-экологами на улице Демышева в Евпатории. Кроме бирючины, волчьей ягодой называют плоды снежноягодника (куст тоже часто встречается на улицах Советской, Интернациональной…), а вот вороньего глаза – лесной волчьей ягоды, в нашем степном городе не обнаружено…

Опасность несут гроночки спелой черной бирючины – люди часто привыкают даже на улице хватать спелую шелковицу, рвать алычу или абрикосы, наивно думают, что все съедобное растет вокруг. Но с похожей на смородину бирючиной шутить нельзя! Зафиксированы смертельные случаи после проглатывания всего пяти ягодок этого растения!

Слабыми симптомами считаются «легкие» отравления, когда наступают приступы рвоты, жжет во рту ужасно, корежат тело судороги, мучают понос и резь в глазах. Все одновременно… Но бирючина очень полезное растение – если не есть ядовитых ягод и не нюхать фанатично белые гроздья цветков весной. Бирючина в засушливые годы кормит птиц – даже простых одичавших голубей в зимнюю пору. Это наши зеленые легкие города, кормушка для множества живых организмов экосистемы. А люди обязаны быть знайками своего окружающего мира!

В древности из дикой бирючины делали чернила и писали ими летописи. Сейчас используют яды для производства лекарств и средств против насекомых. Очень эффективен инсектицид из бирючины против колорадских жуков, например.

Реликтовое дерево тис ягодный тоже в 2020 году хоть и ядовит, но почти не опасен – урожая нет! К сожалению, многие не в курсе, что в тисе ягодном опасен смертельно яд, содержащийся не в самой мякоти «ягоды» — а в маленькой косточке, в хвое и в древесине. Совершенно напрасно используют ветви красивого тиса ягодного в производстве разного вида венков в Евпатории. Можно нанести вред здоровью – у многих проявляется аллергическая реакция…

Но все эти сведения можно считать предисловием к главной части нашей информации – берегите детей от дурмана!

Все растения в той или иной степени полезны. Вот и ядовитый дурман вонючий (надо еще заслужить такое имечко!) при соблюдении мер безопасности – просто огромный красивый цветок и смешные колючие яблочки, украшающие улицы Евпатории. Но к августу-2020 созрели «бешеные огурцы», которые ядовитее цветов и к которым часто лезут шаловливые ручки «эконезнаек».

На одном растении созревает до 45 тысяч семян, в каждом «огурчике» их может быть до 800! Это – ни разу детям не игрушка! Древние греки ловили первые исторически доказанные «глюки» из-за дурмана. Сейчас мощные яды поставлены на службу людям – в микродозах используются для лечения астмы, смешивают средства для борьбы с вредителями сельского хозяйства. Да, не вся «химия» из нефти – инсектициды против засилья клопов-щитников, паутинных клещиков, гусениц бабочки-боярышницы делают из экстрактов дурмана обыкновенного, вонючего.

Древовидные дурманы – бругмансии выращивают на участках как очень эффектные растения. Так что если все знать, то даже дурман-датура никому не повредит. Если все же любопытство привело к растению «слишком близко» — появились сухость во рту, стало трудно глотать, выявилось расстройство речи (бред, глюки), усилилось сердцебиение, надо немедленно обращаться к медицинским работникам!

В первую неделю августа цветы дурмана исчезли почти всюду в городе, но плоды созревают – будьте осторожны. Не все съедобно, что растет на улицах!

Справку – информацию подготовила Маргарита КУДРЯШОВА, «Школа юнкоров» Эколого-биологического центра Евпатории, МБОУ СШ №13

Фото А. Бондаря, руководителя «Школы юнкоров».

Чернильный след Мелвина Р. Старра

В третьей книге наставник Хью, мастер Джон Уиклиф, вне себя; кто-то украл 22 книги из его палат. В Англии 14-го века книги были товаром и статусом богатства и знаний. Они были очень дорогими, и их было трудно заменить. Потеря была разрушительной, так как на восстановление могла уйти целая жизнь. Хью немедленно начинает расследование вора. Он делает это, чтобы помочь своему наставнику, и дает ему повод остаться в Оксфорде и ухаживать за Кейт.

Между поиском украденных книг и ухаживанием за К.

В третьей книге наставник Хью, мастер Джон Уиклиф, вне себя; кто-то украл 22 книги из его палат.В Англии 14-го века книги были товаром и статусом богатства и знаний. Они были очень дорогими, и их было трудно заменить. Потеря была разрушительной, так как на восстановление могла уйти целая жизнь. Хью немедленно начинает расследование вора. Он делает это, чтобы помочь своему наставнику, и дает ему повод остаться в Оксфорде и ухаживать за Кейт.

Между поисками украденных книг, ухаживаниями за Кейт, защитой себя от другого жениха Кейт и мертвым телом у Хью полно дел.Стоимость 22 книг — небольшое состояние; однако воровство было связано не с деньгами, а с местью. И вор чуть было не отделался от наказания за вредного Хью и его списки. Пытаясь отвлечь внимание, вор попытался продать одну из книг, но продавцы знали о краже и сообщили Хью. К сожалению, продавец мог идентифицировать вора, и это привело бы к вору. Хью знал, что как только он обнаружит убийцу, он найдет и вора, что он и сделал с небольшой помощью.

В конце концов, Хью находит книги, ловит убийцу, забирает девушку.

Мне определенно понравилась эта книга больше, чем вторая, а может и больше, чем первая. С каждой книгой Хью вживается в свою роль. Он становится умнее и увереннее, но в то же время очень скромным. Он использовал свое положение и отношения с лордом Гилбертом только в крайнем случае. Лорд Гилберт, немного. Он безукоризненно доверяет Хью.

Причина, по которой я люблю читать сериалы, заключается в том, что вы развиваете отношения с персонажем. Я могу наблюдать за их успехами и неудачами. Я вижу, как они растут с каждым опытом, и со временем я могу наблюдать, как растет или уменьшается их семья.Я так счастлива, что Хью нашел любовь, и с таким человеком, как он, Кейт идеальна для него.

С нетерпением жду следующей книги и чтения об их приключениях. 4 звезды

Часто задаваемые вопросы о SFChronicle.com

Цифровые продукты и услуги

В: Что такое SFChronicle.com?
A: SFChronicle.com — это наш премиальный веб-сайт на основе подписки, который дает подписчикам возможность доступа к новостям и информации на сайте с более подробным освещением местных новостей и в чистом, удобном для чтения формате, который не перегружен и не прерывается, поэтому что он читается так же, как газета.Сайт был создан с использованием технологии адаптивного дизайна, которая автоматически адаптирует контент SFChronicle.com, чтобы он всегда идеально отображался на выбранном вами цифровом устройстве. SFChronicle.com доступен большинству подписчиков в рамках их подписки. Для получения дополнительной информации и вариантов подписки посетите SFChronicle.com/subscribe.

В: Могу ли я читать истории на планшете или мобильном телефоне?
О: Да, поскольку SFChronicle.com был создан с использованием технологии адаптивного дизайна, которая автоматически адаптирует содержимое сайта, чтобы оно всегда идеально читалось на выбранном вами цифровом устройстве, вы можете пользоваться сайтом так же, как на настольном компьютере или ноутбуке. Вы также можете использовать приложение San Francisco Chronicle на совместимых устройствах iOS и Android. Кроме того, реплика e-Edition совместима с большинством браузеров и мобильных устройств.

В: Как активировать подписку на безлимитный цифровой доступ?
О: Перейдите на страницу SFChronicle.com/activate и просто следуйте инструкциям, чтобы активировать свою учетную запись для полного доступа к SFChronicle.com.

В: Каковы преимущества безлимитного цифрового доступа?
A: Безлимитный цифровой доступ включает круглосуточный доступ к SFChronicle.com, приложение San Francisco Chronicle для устройств iOS и Android, а также электронное издание, которое предоставляет цифровую копию печатного издания. У вас также будет доступ к преимуществам членства, информационным бюллетеням по электронной почте и возможность управлять своей подпиской в ​​Интернете.

В: Почему я могу смотреть некоторые истории бесплатно?
О: На веб-сайте SFChronicle.com используется технология «измеренного платного доступа», которая позволяет новым пользователям и клиентам ознакомиться с некоторыми из наших замечательных историй, прежде чем приобретать доступ или подписку.

В: Как получить доступ к электронному изданию?
A: Если вы зарегистрированы в абонентских службах, вы можете войти туда, а затем выбрать опцию «Сегодняшнее электронное издание» в правом верхнем углу страницы. Если вы получаете ежедневное электронное письмо с напоминанием о доступности электронной версии, оно содержит ссылки для входа в систему. При доступе к электронной версии с настольного или портативного компьютера вы войдете в настольную версию. Если вы получаете доступ к нему с мобильного устройства, такого как планшет или смартфон, вы будете перенаправлены на мобильную версию электронного издания.Хотя содержание одинаковое, дополнительные функции различаются между двумя версиями.

В: Является ли доступ к SFChronicle.com частью моей текущей подписки, или я должен платить дополнительную плату за доступ к статьям?
A: За исключением подписки только на печатную версию, все остальные варианты подписки на печатную и цифровую версию включают доступ к SFChronicle. com. Посетите SFChronicle.com/activate, чтобы создать логин (адрес электронной почты и пароль).

В: У меня нет подписки на газету, но я приобрел подписку на приложение San Francisco Chronicle через свою учетную запись iTunes/AppleID или Google Play.Имею ли я право на безлимитный цифровой доступ?
A: Клиенты, использующие только приложение San Francisco Chronicle, которые платят через свою учетную запись iTunes/Apple ID или Google Play, должны будут заказать подписку, включающую неограниченный цифровой доступ. Посетите SFChronicle.com/subscribe и выберите один из доступных вариантов подписки. После завершения покупки перейдите в свой Apple ID или профиль Google Play, чтобы управлять своими подписками в приложении и отключить автоматическое продление подписки в приложении. Если вы решите не переключаться на подписку, включающую неограниченный цифровой доступ, это не повлияет на вашу возможность продолжать пользоваться приложением San Francisco Chronicle.

В: Я подписываюсь на San Francisco Chronicle на своем Kindle eReader, включает ли это неограниченный цифровой доступ?
А: Не сейчас. Пожалуйста, посетите SFChronicle.com/subscribe для доступных предложений в вашем регионе. Точно так же подписчики San Francisco Chronicle не могут получить доступ к выпуску газеты Amazon Kindle.

В: Что делать, если я не хочу платить за доступ? Могу ли я по-прежнему читать SFChronicle.com бесплатно?
О: Нет, но вы можете оформить только цифровую подписку всего за 99 центов в первый месяц.Посетите SFChronicle.com/subscribe и нажмите на ссылку для предложения 99 центов. SFChronicle.com является дополнением к SFGATE, самому читаемому веб-сайту местных новостей в районе залива. Он не заменит SFGATE, который по-прежнему будет бесплатным и станет удобным местом для всех, кто хочет получать целенаправленные, быстрые и немедленные последние новости или быстро получать представление о том, что происходит в Сан-Франциско в любой момент.

В: Как часто обновляется контент на SFChronicle.com?
A: Веб-сайт обновляется в течение дня, и истории часто перемещаются в избранные позиции и из них, поскольку обстоятельства и новые факты определяют отображение контента. Ссылки на SFGATE также легко доступны для предоставления часто меняющейся информации, такой как трафик и погода.

В: Мне нравится делиться новостями, которые я нахожу, в своей социальной сети. Если я поделюсь историей с SFChronicle.com, смогут ли мои друзья прочитать статью полностью?
О: Да, как подписчик с неограниченным цифровым доступом, вы можете делиться историями по электронной почте, Facebook, Twitter, Pinterest, Reddit и Google+, щелкнув соответствующую ссылку в статье. Другие смогут прочитать статью полностью, используя эту общую ссылку.Обратите внимание, что вы не можете просто вырезать и вставить URL-адрес из истории.

В: Члены моей семьи раздают газету дома. Как моя семья может поделиться своим доступом к SFChronicle.com?
A: Подписка на SFChronicle.com дает вам право на пять отдельных входов в систему. Каждый из этих логинов может получить доступ к SFChronicle.com. Перейдите на SFChronicle.com/activate и следуйте инструкциям по созданию дополнительных логинов.

В: Могу ли я получить доступ к архивным историям на SFChronicle.com?
О: Да, вы можете искать контент на сайте, щелкнув увеличительное стекло в меню навигации сайта.Вы также можете использовать найденные здесь газетные архивы.

В: В чем разница между Ultimate Access и Unlimited Digital Access?
О: С момента запуска SFChronicle.com в 2013 году мы использовали несколько разных фраз в маркетинге цифровых подписок. Подписка, которая включает доступ ко всем нашим цифровым продуктам, теперь называется неограниченным цифровым доступом. Возможно, вы видели, что это называется All Digital Access, Ultimate Digital Access, Ultimate Access или аналогичный вариант.Подписки на печатные издания могут продаваться как «Печатные + цифровые», что означает, что они включают неограниченный цифровой доступ.

В: Я часто путешествую. Что тогда произойдет с моей подпиской на безлимитный цифровой доступ?
О: Нет необходимости приостанавливать подписку на безлимитный цифровой доступ. У вас будет полный доступ к нашим цифровым продуктам, таким как SFChronicle.com и цифровая копия электронного издания San Francisco Chronicle, в любое время и в любом месте. Если у вас есть подписка на печатную версию, не забудьте отложить доставку во время путешествия.

В: Какой браузер лучше всего использовать?
О: Лучше всего убедиться, что у вас установлена ​​текущая версия предпочтительного браузера для навигации по сайту.

В: Как отменить подписку в приложении?
О: Вам нужно будет войти в свою учетную запись iTunes/Apple ID или Google Play, в зависимости от версии приложения, в котором была совершена покупка, и управлять своими подписками в приложении. Точные данные могут различаться в зависимости от используемой вами версии iOS или Android, но у вас должна быть возможность отключить автоматическое продление подписки на San Francisco Chronicle в приложении.После отключения подписка будет оставаться активной до текущей даты истечения срока действия.

В: Могу ли я использовать приложение на нескольких устройствах?
О: Вы можете активировать приложение на пяти устройствах. Вам нужно будет активировать каждое устройство отдельно, используя логин, который вы создали для приложения. Подробнее о том, как активировать приложение для каждого устройства, см. ниже.
1. После загрузки и запуска приложения на дополнительном устройстве выберите параметр «Текущий подписчик $0» и выберите «Доступ к приложению с текущим логином» на следующем экране.
2. На следующей странице входа вам нужно будет ввести адрес электронной почты и пароль, которые вы создали при первоначальной настройке своей учетной записи.

Помните, что адрес электронной почты, связанный с вашей учетной записью, необходимо будет подтвердить, прежде чем вы сможете активировать дополнительные устройства. Если вы попытаетесь войти в систему до проверки учетной записи, система уведомит вас, и на странице появится ссылка, позволяющая запросить новое электронное письмо для подтверждения.

В: Как распечатать статью из приложения?
О: На данный момент невозможно распечатать статью с iPad.

В: Я попытался подписаться в приложении, но получил сообщение об ошибке «уже купил».
О: Это означает, что к вашему Apple ID уже подключена месячная или годовая подписка. Вы можете попробовать выполнить следующие шаги, чтобы восстановить свою подписку, чтобы использовать приложение.
1. На странице предложений подписки нажмите «$0 Текущих подписчиков»
2. На следующем экране нажмите оранжевую ссылку «Восстановить подписку», расположенную под двумя большими кнопками.
3. Вам будет предложено ввести пароль Apple ID.Этот процесс ищет квитанцию ​​о покупке подписки, чтобы дать право на использование вашего iPad.
4. В случае успеха вы должны получить сообщение «Поздравляем!» экран. Нажмите кнопку «Начать чтение».

В: Могу ли я использовать приложение на своем устройстве?
A: Для работы приложения San Francisco Chronicle требуется устройство Apple с iOS 8 или более поздней версии. В настоящее время у нас нет версии для Android, Windows Mobile или других мобильных операционных систем.

В: Приложение занимает много места на моем iPad. Как убрать комнату?
A: Коснитесь меню настроек в приложении (зубчатое колесо), затем коснитесь «Данные и хранилище».Вы должны увидеть кнопку «Очистить данные», которая удалит весь кешированный контент из приложения.

Вернуться к началу ↑

Чернила и Печать | Кевин Хирн

Заказать Книгу

Чернила и печать

New York Times Автор бестселлеров Кевин Херн возвращается в мир своих любимых Хроник Железного Друида в дополнительном сериале об эксцентричном мастере редкой магии, разгадывающем сверхъестественную тайну в Шотландии.

Аль МакБхаррайс одновременно благословлен и проклят. Он наделен экстраординарными белыми усами, любовью к авторским коктейлям и уникальным магическим талантом. Он может произносить заклинания зачарованными чернилами и использует свои дары для защиты нашего мира от мошеннических миньонов различных пантеонов, особенно от Фейри.

Но и он проклят. Любой, кто услышит его голос, начнет испытывать необъяснимую ненависть к Алу, поэтому он может общаться только с помощью письменного слова или речевых приложений.А его ученики продолжают умирать в странных несчастных случаях. Поскольку его личная жизнь рушится вокруг него, он посвящает свою жизнь своей работе, все время пытаясь разгадать тайну своего проклятия.

Но когда его последний ученик, Горди, обнаруживается мертвым в своей квартире в Глазго, Ал обнаруживает доказательства того, что Горди тайно вел преступную жизнь. Теперь Ал вынужден играть в детектива, избегая при этом настоящих детективов, которые задаются вопросом, почему смерть, кажется, всегда следует за Алом. Расследование смерти своего ученика проведет его через волшебный преступный мир Шотландии, и ему понадобится помощь озорного хобгоблина, если он хочет выжить.

ПОХВАЛЫ:
«Если вам нравится рисование, тушь, Эдинбург, магия или Кевин Хирн, вас ждет большое удовольствие. Ink and Sigil — отличное чтение для побега, и мне понравилось каждое слово». — Шарлин Харрис, New York Times автор бестселлеров Сьюки Стакхаус

« Ink and Sigil Кевина Херна — это роман, который перенесет вас прямо в шотландское царство фей и фей и заставит вас думать, что «другой» реален.Магия одновременно знакомая и новая, правдоподобная и необычная. Особенно мне понравилось проклятие главного героя. Между построением мира и умной прозой эту книгу стоит прочитать». — Чарли Холмберг, автор книги «Бумажный волшебник»

«Кевин Херн использовал чернила и бумагу, чтобы создать свой собственный вид магии. Набор Ink & Sigil наполнен до краев херн-аниганами, которые мы все полюбили. Любители непристойного юмора, литературных каламбуров и странного хобгоблина будут очарованы этой паранормальной тайной.    — Джей Уэллс, автор серии книг «Война Просперо»

«Восхитительно грязное путешествие по скрытому подземному миру Глазго, Ink & Sigil ярко сочетает в себе уникальный взгляд Кевина Херна на городское фэнтези с твердостью шотландской магии». — Адам Кристофер, автор загадок Ray Electromatic

Tattoo Chronicles — Фанат «Балтиморских воронов» планирует получать новые чернила за каждую победу в сезоне 2021 года

Если Ламар Джексон приведет «Балтиморских воронов» к Суперкубку в этом сезоне, на правой ноге Ника Каллисона будет много чернил, документирующих воспоминания на протяжении года.

26-летний Каллисон отмечает каждую победу «Воронов» в 2021 году татуировкой. В настоящее время у него их два — окончательный счет победы «Балтимора» над «Канзас-Сити Чифс» на второй неделе и стойка ворот в честь победного гола с игры Джастина Такера с игры с игры на 66 ярдов в Детройте в воскресенье.

«Если я сделаю все по-своему, к концу сезона у меня будет полный рукав для ног, и я закончу его тем, что Ламар будет держать [трофей] Ломбарди», — сказал Каллисон.

Ник и Наоми Каллисон

Уроженец Джоппатауна, штат Мэриленд, Каллисон находится на действительной военной службе в военно-морском флоте в Оклахоме, где он живет со своей женой Наоми и трехлетней дочерью Рейлин.Но его страсть к спорту остается с «Воронами» и «Балтимор Ориолс».

Незадолго до игры «Воронов» против «Чифс» Каллисон сказал жене, что сделает татуировку со счетом игры на правой ноге, если Балтимор, наконец, обыграет Канзас-Сити. Затем, через 10 минут после победы «Воронов» со счетом 36-35, Наоми взяла тату-пистолет и начала рисовать над его правым коленом.

«После татуировки «Чифс» я подумал: «Продолжать ли мне это или я позволю этому умереть?», — сказал Каллисон.«Тогда, после того броска с игры на 66 ярдов, это стало для меня ответом».

Наоми и Ник Каллисон с дочерью Рэйлин. Ник и Наоми Каллисон

Его жена не профессиональный татуировщик, но хочет пройти стажировку, чтобы отточить свои навыки. Наоми — косметолог, лицензированный специалист по уходу за кожей, которая хотела бы заняться медицинской стороной татуировки, в том числе перманентным макияжем.

2 Похожие

Два месяца назад она сделала тату-пистолет и начала с пары татуировок на себе и нескольких небольших рисунков на одном из запястий Ника.Ник сказал, что он не раздумывая попросил свою жену заняться его татуировками Ravens.

«Я знаю, что они не будут выглядеть идеально», сказал он. «В конце концов, эта история для меня значит гораздо больше. Круто, что моя жена достаточно крута, чтобы сделать это для меня».

Обе руки Ника покрыты татуировками, а также татуировки на каждой икре. Татуировки сделаны в честь военных, а также его отца, который умер от рака в 2015 году.

Единственным условием, касающимся новых татуировок Воронов, является то, что Ник их не разрабатывает. Это будет работа Наоми.

«Я устала от того, что они выглядят уродливо», сказала Наоми.

Удивлена ​​ли Наоми, что ее муж делает это?

«Я удивлена, что он не попросил об этом раньше», сказала она. «Я бы назвал Ника самым стойким из самых стойких».

Татуировки Ника привлекли внимание некоторых игроков Ravens, которые разместили их фотографии в своих историях в Instagram. Джексон даже ретвитнул фотографию татуированной правой ноги Ника в Твиттере.

Многие друзья Наоми видели татуировки в социальных сетях и говорят ей, что их мужья все говорят об этом.

«Да, это мой муж», — со смехом сказала Наоми.

Узнать, из чего делали средневековые чернила

Тот факт, что исторические архивы, библиотеки, музеи, письменные мастерские и даже монастыри в настоящее время сохраняют средневековые рукописи, — это не только вопрос героев или простых людей, которые приложили немало усилий, чтобы спасти их , передавая их из поколения в поколение или скрывая их, чтобы они не были уничтожены. Материалы, используемые для письма и рисования на бумаге, имели решающее значение для того, чтобы сохранившиеся письменные тексты можно было читать, переводить и интерпретировать в наши дни.

Выяснение химических реакций компонентов, благодаря которым стало возможным писать на бумаге и сохранялось сотни лет, было целью исследовательской группы Meridies Medieval History в Университете Кордовы. В течение нескольких месяцев эта группа сосредоточила свою работу на этих химических реакциях в сотрудничестве с химиками из Университета Нова в Лиссабоне.

Эта команда, возглавляемая профессором средневековой истории Университета Кордовы Рикардо Кордова , выполнила дублирование пяти средневековых чернил, используя для этого все без исключения ингредиенты и методы 15-го и 16-го веков.Как они это делают? Анализируя рукописные рецепты изготовления чернил, тщательно исследуя несколько частей мира, таких как Епископская канцелярия в Браге, Португалия, где хранится рецепт 1464 года, Библиотека Медицинской школы в Монпелье, а также другая, датированная между 1469 и 1480 годами, как а также Исторический архив провинции Кордова, датированный 1474 годом.

Эти пять неопубликованных документов позволили воспроизвести пять чернил. Кожура граната, галлы, используемые растениями для защиты от паразитов, купорос, вода и гуммиарабик, приготовленные по рецептам с использованием шкур животных, — вот некоторые из ингредиентов, из которых состоят эти чернила, и те, которые исследователи смешивали в точно таком же количестве, пропорции, температуру и метод, указанные в средневековых рецептах, и с помощью которых можно было воспроизвести точно такие же чернила, какие использовались шесть веков назад.

Результаты этого совместного исследования историков и химиков были недавно опубликованы в журнале Heritage Science . Это исследование включало переводы текстов и процедур, изложенных в средневековых рецептах, приготовление чернил в соответствии с пошаговыми инструкциями, содержащимися в рецептах, и анализ химических реакций этих комбинаций ингредиентов с целью обнаружения Ключи к сохранению письменного наследия. С помощью точного воспроизведения и анализа чернил, использовавшихся в средние века, исследователи могут определить, какой обработке должны подвергнуться исторические документы, чтобы восстановить и улучшить их нынешнее состояние и, прежде всего, обеспечить их физический срок службы дольше.

Нажмите здесь, чтобы прочитать статью «Новое понимание железо-галловых чернил благодаря использованию исторически точных реконструкций» из Heritage Science .

Верхнее изображение — иллюстрация к рукописи из Молитвенника Альфонсо V Арагонского, созданного в Валенсии, Испания, между 1436 и 1443 годами. Британская библиотека MS Additional 28962 fol. 368v

«У нас были чернила в крови» Хроники Daily Newspaper Rivalry

С 1968 по 1977 год в округе Центр было две конкурирующих ежедневных газеты: новая утренняя газета Pennsylvania Mirror и Centre Daily Times, затем дневной выпуск.

Рождение и смерть «Миррор» и краткое соперничество между двумя газетами описаны в новой книге «У нас были чернила в нашей крови», под редакцией Терри Нау, работавшего в «Миррор», и Р. Томаса Бернера, работавшего в «Миррор». на обеих бумагах.

Доступно в Mt. Nittany Press , издательстве Eifrig Publishing в Лемонте. Джим Хоук и Тимми Вайнштейн Шанахан также написали главы о своих отцах, Поле Хоуке и Джерри Вайнштейне, бывших редакторах Mirror и CDT соответственно.

Книга посвящена покойному Деннису Гилдеа, который работал в обеих газетах и ​​создал вымышленного спортивного обозревателя Т. Уэса Бриллика. Джильдеа умерла 3 мая.

Двухчасовая распродажа и раздача книг с участием редакторов и авторов нескольких глав состоится с 16:00 до 18:00. в четверг в Lemont Village Green. Вход свободный, ношение масок и соблюдение социальной дистанции потребуются.

Нау и Бернер обсудят свою книгу и то, что вдохновило их на получение историй от бывших репортеров и фотографов.Планируется, что на мероприятии примут участие также Грег Гиз, Дэйв Бейкер, Джим Хоук и Тимми Вайнштейн Шанахан.

Празднование жизни Gildea начнется в 18:00.

Перед подписанием Нау и Бернер поделились своими мыслями о книге и эпохе, о которой она рассказывает.

«Когда в марте прошлого года у нас с Томом Бернером возникла идея выпустить книгу о недолговечном соперничестве газет в Государственном колледже между Centre Daily Times и Pennsylvania Mirror еще в 1970-х годах, никто из нас не представлял себе, какие воспоминания этот проект пошатнется», — написал Нау. «Мы оба выросли в другом месте в Пенсильвании, служили в армии и работали в газетах нашего родного города, прежде чем в середине 1960-х приехали в главный кампус. Мы не сразу поняли, насколько важным станет Государственный колледж в нашей жизни».

Какие воспоминания пробудил процесс книги?

NAU: Я писал о первой встрече с Пэтом Догерти на очном поле летом 1970 года. Пэту не хватало игроков для его команды по софтболу Tavern, и он нанял меня и еще одного друга, чтобы заполнить его состав.Официант таверны и студент колледжа в то время, Пэт в конечном итоге стал владельцем таверны и местной легендой. Его дядя был известным тренером штата Мичиган, Даффи Догерти, поэтому в 1972 году мы сделали Пэта членом первоклассного клуба футбольных прогнозистов «Зеркала».  

БЕРНЕР: Когда я проходил собеседование с Полом Хоуком по поводу работы в «Зеркале», я заверил его, что, хотя я и студент, я не брошу на поруки во время перерыва между семестрами, даже несмотря на то, что приближается Рождество. Я и не знал, что Государственный колледж практически закрылся во время каникул. Трудно было найти открытые рестораны и бары, особенно между Рождеством и Новым годом.

NAU: Наша книга под названием «У нас были чернила в крови» состоит из 19 глав, написанных бывшими репортерами CDT и Mirror, фотографами и редакторами или о них. Одна глава принадлежит бывшему спортивному обозревателю CDT Рону Бракену, который рассказал историю о том, как он попал в газетный бизнес. В возрасте 23 лет, женившись и имея дома маленькую дочь, Рон бросил университет штата Пенсильвания и устроился на работу в городское издательство Penns Valley Publishing, которое арендовало помещение в старом здании CDT на Саут-Фрейзер-стрит.Устав от утомительной работы, Рон спросил спортивного редактора Дуга Макдональда в 1967 году, есть ли у него какие-нибудь школьные игры, и Дуг (у которого не было сотрудников, кроме него самого) быстро нашел работу Брэкена. Рон проработал в CDT 42 года.

БЕРНЕР : Мне всегда приятно читать о журналистах, которые начинали со школьной газеты. Это то, что случилось со мной, хотя это было потому, что я был влюблен в редактора, а не из-за страсти к писательству. По сей день я рад быть скромным финансовым спонсором летнего семинара по журналистике в средней школе штата Пенсильвания.Сделай их молодыми, говорю я, и они будут твоими на всю жизнь.

NAU: Книга знакомит с целым набором персонажей из того давно минувшего газетного мира, где репортеры все еще печатали истории на пишущих машинках, а после крайнего срока торопились в Государственный колледж на последний звонок в такие бары, как Phyrst, Skeller, Shandygaff, Saloon. , Brewery, My-O-My и Myers Bar & Restaurant, и это лишь некоторые из них. Зеркальные переписчики зарабатывали примерно 120 долларов в неделю, но в 1970-х годах, когда средства к существованию в основном поступали от пиццы и разливного пива по 25 центов, это было очень много.

БЕРНЕР: Я рано женился в своей Зеркальной жизни, и это сократило мои посещения баров. А в CDT я открыл заведение в 6 утра, так что любая мысль о том, чтобы много выпить накануне вечером, была просто мыслью.

NAU: Некоторые из моих самых сильных воспоминаний связаны с тем, что мы делали в Государственном колледже, когда не работали. Например, пообедать в Corner Room и в конце концов набраться смелости, чтобы сесть рядом с бывшим футбольным тренером Рипом Энглом, который всегда появлялся в одно и то же время каждый день.Однажды я спросил Рипа, не появится ли он на обложке нашего футбольного раздела «Зеркало» вместе со своим протеже Джо Патерно, который к тому времени стал всемирно известным тренером. Рип и Джо появились у статуи Ниттани Льва снежным октябрьским днем ​​и позировали для фотографии, которая, похоже, понравилась обоим мужчинам. Джо, находящий время в своем занятом мире, и Рип, на пенсии, как всегда любезный, улыбающийся и, возможно, вспоминающий, когда он был главным тренером в Брауне, а Джо был его квотербеком. Это было всего 23 года назад в их жизни, и так много изменилось.

БЕРНЕР: Я работал со многими хорошими людьми, но мои самые прочные отношения были с Биллом Уэлчем, который был управляющим редактором CDT, когда я был городским редактором. Позже он последовал за мной в городской совет, а затем стал мэром. Мы были частью еженедельной обеденной группы под названием «Молодые писатели», и мне всегда было приятно видеть его раз в неделю и слушать его рассказы о взрослении в государственном колледже.

Билл Уэлч (справа) редактирует статью в CDT, апрель 1978 года.Фото предоставлено

NAU: Эта книга напомнила мне о том, почему Государственный колледж всегда оставался близок моему сердцу, несмотря на то, что я уехал из него в 1977 году и лишь изредка возвращался на протяжении многих лет. Друзья, которых я завел, были незабываемы. И нет ничего лучше футбольной субботы осенью, когда город наполняется возбужденными болельщиками, которые не возвращаются домой до раннего утра воскресенья. В те дни стадион вмещал около 60 000 болельщиков, поэтому ночью в городе было меньше людей. Я немного скучаю по государственному колледжу 1970-х, где можно было найти парковочные места на Колледж-авеню, и даже не нужно было платить по счетчику.«Зеркало» было моей любимой работой за 42 года написания статей о спорте из-за того сонного студенческого городка 1970-х.

БЕРНЕР: Как и Терри, я скучаю по Государственному колледжу 70-х. Одна из вещей, которые мне нравились в работе в CDT, заключалась в том, что они находились в центре города, и люди просто заглядывали в редакцию. Я понимаю, что нам пришлось переехать, но быть в Дейл-Саммит было не то же самое, что быть в центре города. А теперь охрана так чертовски напряжена, что вам нужна команда Дельта, чтобы пройти через парадную дверь.

 

чернильных пятен 118: Хроника 4 – ComicAttack.сеть

Пятикратный чемпион Джордж Брео возвращается с четвертым номером журнала для фанатов, завоевавшего пояс…

Chronicle 4: 1974
Редактор и издатель: Джордж Брео

В этой колонке мы завершаем… ммм… хронику Джорджа Брео и его фантастический журнал для фанатов, Хроника ! Как обычно, есть полные истории, а также колонки, отдельные иллюстрации и многое другое, что делает его достойной записью в анналах истории фэнзинов. Суперзвезда Джон Бирн появляется несколько раз, и это уже удивительно стильно в те дни, когда он стал профессиональным издателем Скайвальда и Чарльтона. Больше изобилует, так что давайте продолжим!

Как вы можете видеть выше, Дух и Черное дерево украшают обложку… хотя я не уверен, кто это сделал, так как это не подписано и не упоминается внутри. Кажется, я помню, как Джордж сказал мне, что он сделал это. После редакционной статьи, нескольких иллюстраций и рекламы появляется первая история.

У меня очень сильные воспоминания о графике в начале рассказа Джима Вишневски под названием : Шок будущего .Он такой чистый, такой хорошо оформленный (для фэнзина), и некоторые образы действительно запали мне в душу. Сам Джим был достаточно мил, чтобы немного поболтать по электронной почте о своей истории с комиксами и журналами для фанатов. Но сначала заставка…

О своем первоначальном столкновении с комиксами Джим сказал:

Это было, когда мне было 6 лет… моя мама сказала мне, что купит мне «книгу комиксов» в 1958 году. голова опущена на его тело…Я НАПРЯЖИЛАСЬ!!!! У меня ДОЛЖНА была быть эта книга!!! Однако она не купила бы его для меня, слишком страшно, сказала она.Однако я был зависим на всю жизнь, просто от той стойки с комиксами в аптеке в 1958 году. Я не мог покупать свои собственные комиксы еще пару лет, но я ЛЮБИЛ эти книги о монстрах до Marvel. Став взрослым, я купил их все очень дешево в начале 70-х. Они действительно разожгли во мне любовь к медиа, а также к фэнзинам, появившимся несколько лет спустя. Я был так взволнован, что напечатал что-то, что я нарисовал, кроме моих карикатур для школьной газеты. Вот такая история о первом комиксе, который привел меня на путь к потраченной впустую жизни!

Еще один отрывок из истории ниже.

Джим рассказал мне о том, как он вошел в мир журналов для фанатов, сказав, что «у одного ребенка в старшей школе был научно-фантастический журнал под названием Dynacense, , для которого я рисовал, но в 1968 год… по крайней мере, не в Хаммонде, Индиана». Я думал, что он проделал больше работы для фэнзина, но он сказал, что остальные были под номером «Zero». Просто Джордж, и комикс, который я сделал, назывался Tales of the Macabre , связанный с Chronicle .Просто не было времени! Я должен был зарабатывать деньги, потому что у меня НЕТ системы семейной безопасности, на которую можно было бы опереться. Обескураживающе».

Время для другой страницы!

Я также спросил Джима, не планирует ли он стать профессионалом в области комиксов, и он сказал мне: «О, конечно… но художественные студии, в которых я работал в Чикаго, намеренно убивали любые настоящие художественные способности или стремления, которые у вас были, убивая настоящее творческое ядро». рисовать что угодно, кроме детей, мам и милых щенков! Вот почему я стал раскадровщиком в рекламном агентстве, по крайней мере, это было ближе к художнику комиксов.По крайней мере, я мог бы делать НЕКОТОРЫЕ комиксы! Некоторые из них есть на моей странице в FB… только сегодня опубликовали новую!»

Угадай, что…

Когда я вспомнил, что видел это искусство, я также вспомнил, что думал, что оно имеет определенное влияние Стеранко, но Джим меня поправил.

Как ни странно, я только что наткнулся на всю эту историю, в форме фотостата… полный грабеж Вуда/Кирби, который, я полагаю, похож на Стеранко. Я отправил этот рисунок в комиксы DC в 73-м, так как в их художественном отделе был открыт слот для новичков.Я получил письмо с отказом (попробуйте получить одно из ТАКИХ сегодня!) от Сола Харрисона, в котором говорилось: «Нам больше не нужны Джеки Кирби!» Забавно, ведь именно в этом году туда уехал Джек! Показывает, как сильно его не любили некоторые из этих близоруких придурков. Моими любимыми профессионалами были все, от Райтсона до Адамса, от Кирби до Дитко, а также даже парни со стилями, которые мне НЕ нравились, они были намного лучше меня. По сей день я никогда не опускал ни одного из них. Любой, кто может делать всю эту потрясающую работу с пистолетом у головы, иногда в течение ночи, действительно обладает удивительным талантом! Я только что сказал Алану Вайсу за ланчем, каким я был фанатом, а он настоящий Crusty Bunker!

И…

Джим немного рассказывает о своей жизни после фэндома, говоря: «Я работал в двух компаниях по производству поздравительных открыток в Чикаго с 75 по 80 год, затем стал художником по раскадровке, хотя я все еще занимался комиксами (как я описал ранее). Я также занимался рисованием, иллюстрацией, дизайном логотипов… это было потрясающе. У меня осталось много друзей тех времен. Жизнь до фотошопа, да? хахаха». Он также упомянул нескольких людей из фанзина, с которыми он до сих пор поддерживает связь, например: «…Майк Голд, Джим Энгель, Монте Бошам и, я думаю, все остальные ребята из комиксов из Чикаго. У нас довольно большие обеды!»

Роджер Слифер, один из членов экипажа CPL , вместе с Бирном заполняет следующий слот своей колонкой Revivial Survival , которая украшена несколькими действительно красивыми местами от таких людей, как Бирн (слева) и Дуг Райс. (правильно).

Далее идет история Стива Босвика, Грязевой монстр . Мне бы очень хотелось получить некоторую информацию от Босвика, но Вишневский заявил, что даже он ничего от него не слышал… и они живут всего в двух милях друг от друга! Босвик проявляет заметную любовь к Джеку Дэвису, по крайней мере, на мой взгляд. Вы можете судить ниже.

Освещение съезда винтажных комиксов? Мы вас прикрыли! Хотя некоторые из фотографий ниже взорваны, вы можете получить хотя бы смутное представление о New York Comic Art Convention 1973 года ниже!

Следом за этим взрывом из прошлого следует, вероятно, большая часть выпуска — лента Джона Бирна и Джорджа Брео Gideon .Я так люблю этот ранний период Бирна, наверное, просто ностальгия. Ниже вы можете увидеть несколько страниц девятистраничного рассказа.

Далее следует сюжет, посвященный сериалам прошлого, таким как «Флэш Гордон», а затем еще одна полоса. Это показывает очень раннюю работу Стэна Сакаи, совсем не похожую на то, чем он стал известен позже, но все же очень стилистическую. Это продолжение ленты Chronicle с персонажем Данте.

Рон Далее следует «Фэндом » Фортиера (много аллитераций для начинающего антолога!), рассказывающий о некоторых из наиболее известных фанатов-фанфиков (больше е!), таких как Гордон Линзер и Билл Кэнти. После колонки следует своего рода страница с иллюстрациями (включая Джима Энгела и Дона Ньютона), а затем последний рассказ номера. Эта история ( Расчетный ум ) несколько аномальна и написана писателем Чаком Диксоном. Его мультяшный, но несколько зловещий стиль тогда был забавным и, на мой взгляд, несколько запоминающимся. Ознакомьтесь с образцом.

Далее идет страница с письмами, несколько рекламных объявлений и задняя обложка от Бирна, показанная ниже.

Итак, мы подошли к концу еще одной части Чернильные пятна , посвященной моему любимому журналу и одному из моих любимых редакторов журналов.Поклонись, Джордж! Кроме того, большое спасибо Джиму Вишневски за ответы на мои вопросы и супергерою фэнзина Грегу Тернеру за то, что он предоставил мне фэнзин для сканирования! Вы да мужчины!

Как всегда, не забудьте зайти на мой сайт, чтобы загрузить PDF-файл, чтобы вы могли увидеть все до мельчайших деталей. Спасибо, что дочитали до этого места, и, надеюсь, вы оставите комментарий… и вернетесь в следующем месяце!

Кен Мейер-младший
kenmeyerjr@yahoo.