Vi выходит на рынок мобильной рекламы — Runet
22 марта среда
ДОЛЛАР
58.1
-1.73
ЕВРО
56.48
-2.46
ЮАНЬ
81.53
-2.85
ФУНТ
65.45
-2.36
SBER
0 ₽
0.
Yandex
0 ₽
0.00
Mail.Ru Group
0 ₽
0.00
Ростелеком
0 ₽
0.00
QIWI
0 ₽
0.
Ozon
0 ₽
0.00
Лента новостей
Главная
Читайте также
Рекламное агентство IMHO Vi начинает продавать мобильную
рекламу через сеть AdCamp. Компании уже заключили стратегическое партнерство. Инвестор
проекта – рекламный холдинг Pult Group, созданный при участии фонда iTech
Capital. Pult Group вложил несколько миллионов долларов в запуск платформы и
рекламной сети, сообщили theRunet.com в пресс-службе iTech Capital.
Автоматизированная система размещения будет работать со
всеми мобильными рекламными сетями и владельцами приложений, транслируя рекламу
в мобильном интернете, приложениях и видео.
Рекламодатели смогут воспользоваться
новыми возможностями в следующем году.
Руководить мобильной рекламной сетью будут Александр Васильев и Сергей Борисов, основатели сообщества разработчиков
мобильных приложений Apps4All.
Vi — крупнейший продавец медийной рекламы в рунете. Он обслуживает более 30 площадок, среди которых Yandex.ru,Vk.com, Rambler.ru, Afisha.ru, Auto.ru, Ria.ru,Gazeta.ru, RBC.ru, Zoomby.ru, Ivi.ru.
AdCamp — мобильная рекламная сеть нового поколения. Сеть работает с приложениями на платформах Android и iOS, а
также с владельцами сайтов в мобильном сегменте интернета.
Давыдов
Николай
управляющий директор
Pult Group
Российский рынок мобильной рекламы в приложениях и на мобильных сайтах пока не превышает $20 млн., но по нашим оценкам, он вырастет более чем в 4 раза уже в 2015 году. Сегодня у одних участников рынка есть технологии, которые пока непонятны рекламодателям и не аудированы TNS, другие хорошо продают рекламу, но не имеют своих технологий в мобильной рекламе.
Благодаря содружеству двух сильных игроков AdCamp объединит в себе технологическое ноу-хау и экспертизу на рекламном рынке для того, чтобы стать одной из крупнейших рекламных сетей в России».
Опыт Александра и Сергея в области developer relations, а также существующая у них обширная база компаний разработчиков приложений позволит максимально быстро собрать охватный и качественный инвентарь.
Теги: Android, Pult Group, Tech Capital, РОИ
Новости smi2.ru
Рекламные технологии: охота на слонопотама | Computerworld Россия
Еще три новые технологии проведения рекламных кампаний в Сети
Арсенал агентства IMHO пополнился еще тремя технологиями проведения рекламных кампаний в Internet. Руководители агентства надеются, что более эффективные методы проведения рекламных акций приведут-таки в Рунет крупных рекламодателей, например производителей товаров народного потребления.
По оценке председателя совета директоров IMHO Арсена Ревазова, в настоящее время привлечение посетителя на сайт обходится рекламодателю в среднем в 1 долл.
Круг организаций, которые могут себе это позволить, ограничен: в основном это ИТ-корпорации такого масштаба, как Intel или Hewlett-Packard. Кроме того, у компаний, производящих товары массового спроса, и нет такой цели: их Web-сайты обычно предназначены для работы с дилерами. Сообщения же, рекламирующие определенный вид продукции, должны быть короткими и яркими. Традиционные баннеры, служащие для организации перехода на сайт рекламодателя, такое сообщение передать не могут в силу небольшой площади, а другие форматы рекламы (например, всплывающие окна) вызывают у пользователя раздражение из-за необходимости их закрывать. Ревазов даже повинился в том, что продавал эти неэффективные баннеры, и заявил, что если онлайновая реклама не станет по-настоящему эффективной, нас ожидает страшное: доступ к лучшим сайтам станет платным.
Чтобы этого избежать, агентство приобрело права на использование на территории России трех технологий: Superstitial, VideoBanner и ScreenGlide. Все они совместимы с DoubleClick DART, приобретенной IMHO ранее и уже использовавшейся для проведения полутора десятков рекламных кампаний.
| При использовании технологии ScreenGlide баннер обычного размера при наведении на него курсора открывает свой второй «слой», площадь которого зависит от пожелания рекламодателя |
Технология ненавязчивой загрузки Superstitial, разработанная американской компанией Unicast, предназначена как раз для рекламы товаров массового спроса. Полноэкранный озвученный ролик подгружается в фоновом режиме, а запускается в то время, когда пользователь переходит с одной страницы на другую, пока последняя будет грузиться.
Технология VideoBanner другой американской компании, VideoBanner.com, удобна для анонсирования фильмов, игр или программ. Она представляет собой показ видеоролика внутри обычного баннера или электронного письма. Информация с видеоносителя монтируется в баннер и демонстрируется в мультимедийном режиме.
Третья новинка — ScreenGlide — разработана израильской компанией с одноименным названием.
Прозвучали и скептические оценки в адрес представленных IMHO новинок. Тимофей Бокарев, возглавляющий рекламное агентство Promo.ru, сомневается, что с помощью ScreenGlide можно повысить отдачу от баннеров: наводить курсор на «двухслойный» баннер будет столько же человек, сколько «щелкнули» бы мышкой на обычном. Но как способ создания информационнонасыщенных и красиво оформленных рекламных сообщений он достаточно перспективен.
Агентства, ожидающие прихода крупных «традиционных» рекламодателей в Сеть, похожи на вооруженных до зубов охотников, сидящих в засаде. Ружья-технологии у них самые современные, только вот зверя в этом лесу нет: не завелся еще. Безусловно, эффективность Internet-рекламы нужно повышать, а цены — снижать. Хотя основная проблема все-таки не в этом. Низкая доля населения, имеющего доступ в Internet, лишает всякого смысла использование Сети в качестве рекламного канала в глазах компаний, производящих товары массового спроса.
Тирания цифровой рекламы | Дэн Хон | I. M. H. O.
миллиондолларhomepage.com / alex tewЯ пришел не из рекламы. У меня эклектичный, необычный опыт, который включает в себя обучение на юриста, присоединение к стартапу, получение степени магистра в области разработки программного обеспечения и основание другого стартапа. Я яркий пример того, как не нанимают рекламщиков для создания рекламы.
В апреле этого года я отметил свой двухлетний юбилей в Wieden+Kennedy, независимом рекламном агентстве с офисами по всему миру и клиентами, такими как Coca-Cola, Nike, P&G и Facebook, в Портленде, штат Орегон.
Я много делал, думал и пытался понять, что значит быть «интерактивным», «цифровым» или «нетрадиционным» в рекламном агентстве. И человек это дерьмо сложно.
Для непосвященных так работают рекламные агентства:
Сначала отдел маркетинга у заказчика составляет бриф. Затем отдел стратегии («планирования») рекламного агентства составляет еще один бриф для своей творческой группы. Медиа-агентство разработает, как лучше всего охватить целевую аудиторию. Наконец, все они будут бороться вместе (конкурентно сотрудничать) для достижения цели передачи маркетингового сообщения целевой аудитории.
Вот несколько примеров:
а) Обувь Nike Free гибкая и помогает укрепить ваши ноги, б) есть несколько новых очень гибких, в) вам следует купить их сейчас;
а) не только спортсмены-олимпийцы заслуживают признания, б) этот ребенок тоже, в) и поэтому вы тоже можете стать лучшим спортсменом;
а) P&G действительно понимает вас как мать, б) P&G также производит кучу вещей, о которых вы знаете, в) теперь вы чувствуете себя лучше, покупая другие продукты P&G
a) Old Spice великолепна
Медиакомпания посредством стратегического применения статистики и телевизионных программ, таких как «Голос» или «Субботним вечером в прямом эфире», доставит аудиторию, которой вы сможете донести свое сообщение.
Телевизионная реклама действует следующим образом: люди смотрят телепередачи, а затем иногда видят рекламу, которая услужливо размещается во время рекламных пауз во время передачи, которую они решили посмотреть. Сделка такова: потрясающие программы, такие как освещение Олимпийских игр на канале NBC, в обмен на несколько сообщений от наших спонсоров, которые в сочетании с такими концепциями, как достигают и частоты приводят к эффективному маркетингу. Бренды получают большое количество глазных яблок за короткий промежуток времени. Но не думайте об этом так, потому что это звучит грубо и по-кроненбергски.
Умный человек заметит здесь пробел: безусловно, большое количество глазных яблок смотрят телепередачи. Теоретически рекламу, размещенную во время этих телешоу, увидит часть этих глазных яблок. Но не совсем понятно, что происходит после того, как эти глазные яблоки получают сообщение, которое было помещено перед ними. Достаточно сказать, что бизнес, который размещает эти сообщения, составляет довольно большую часть триллиона долларов.
Давайте проясним: крупный бизнес вырос вокруг доступности и теории средств массовой информации и привлечения внимания. Любой крупный клиент старше 15 лет вырос на обнадеживающей способности телевизионной и печатной рекламы охватить массовую аудиторию. Это были методы рекламы, основанные на гарантированном доступе к вниманию людей через прерывания в средствах массовой информации.
Таким образом, маркетинговые и бизнес-планы и сводки для этих компаний предполагают, что вы продвигаете свой продукт или услугу, доставляя сообщение колоссально большому количеству людей за короткий промежуток времени.
Примерно в то же время, когда мне исполнилось два года в сфере рекламы, Рассел Дэвис недавно написал бурю, объясняющую, чем занимается Государственная цифровая служба Великобритании и для чего предназначен GOV.UK.
Проще говоря, их работа заключается в том, чтобы экономить деньги, делая цифровое предоставление государственных услуг настолько качественным, что население предпочитает их использовать.
Один из моментов, которые Рассел делает в своем посте, заключается в том, что в их случае продукт — это сервис , — это маркетинг : продукт (государственная услуга) — это услуга (предоставление и использование этой услуги) — это маркетинг (четкое сообщение целевой аудитории о преимуществах этой услуги). Связывание воедино этих трех разных элементов — продукта, услуги, маркетинга и того, как GDS достигли этой цели, — объясняет, почему так трудно добиться хорошей интегрированной (и, следовательно, цифровой) рекламы.
Большая часть цифровой рекламы медийная реклама : например, покупка главной страницы Yahoo! или ютуб.
Благодаря Wired — WIRED, из всех людей — интерактивная интернет-реклама обычно рассматривается с точки зрения средств массовой информации. Например: «Мне нужно рассказать целой группе людей об интернет-архиве андеграундной музыки или AT&T, и лучший способ сделать это — в месте с большим вниманием».
Мужчина, знамена.
Медиа-агентства практически контролируют всю эту медийную рекламу. Все, начиная с небольших видеороликов на панели управления Xbox, которые вы вряд ли откроете, если только они того не стоят (может быть, это шанс выиграть очки Microsoft?). Или те, которые продают эти действительно раздражающие полноэкранные всплывающие окна, которые вы пропускаете. Или реклама, которая появляется перед видео на YouTube и приводит к несколько странной ситуации просмотра рекламы перед просмотром рекламы, которую кто-то загрузил на YouTube.
Бюро интерактивной рекламы определяет форматы медиа, затем рекламные агентства пытаются понять, что вставить в эти форматы. Эти форматы стандартизированы, так что ESPN может просто вставить дыру размером с небоскреб в свои шаблоны и забыть о ней, а медиа-агентства могут сказать: «Вы можете сделать дыру размером с небоскреб на ESPN, которая достигнет тысячи глазных яблок, если они случайно посмотрите на это». Те же форматы мультимедиа позволяют разработчикам мобильных устройств использовать Apple iAd в своих бесплатных приложениях для iOS или использовать Admob для того же.
0003
В конечном счете, реклама на цифровых дисплеях скучна и страдает от избытка предложения. Вот почему у нас идет псевдосвященная война между медийной рекламой и нативной рекламой: люди игнорируют отвлекающую медийную рекламу и обращают внимание на интересный контент.
Но есть и другая, другая сторона интерактивной рекламы, которая не ограничивается форматами, определенными медиа-агентствами и ассоциациями. И я могу быть предвзятым, но они кажутся намного интереснее медийной рекламы.
Вот несколько примеров:
- The Wilderness Downtown, эксперимент Chrome, в котором использовалось Streetview для создания личного, эмоционального музыкального видео кого-то по имени Энди, а вместо этого награду за действительно хорошую рекламу.
- А.И. Искусственный интеллект, ilovebees, Jay-Z Decoded, Art of the Heist, Game of Thrones, все, что раньше называлось играми в альтернативной реальности, а теперь в значительной степени просто эмпирические кампании
- Old Spice Muscle Music, видео, под которое можно поиграть на Vimeo
- Old Spice Responses, упражнение в индивидуальной импровизации на YouTube
- Целая куча игр, хороших и плохих: Dikembe Mutombo’s 4/ 12 недель, чтобы спасти мир, Real Racing GTI, Barclays Waterslide, Magnum Pleasure Hunt, Magnum Pleasure Hunt 2, Magnum Pleasure Hunt 3 и 2-Bit Bub
- Oreo Separator Machines
- Микросайты для торгов на обувь для сбора денег на болезнь Паркинсона , собрать деньги, чтобы купить кому-то машину, отправить кому-то сообщение мелом
- Твит об отключении электричества во время Суперкубка 2013
Несмотря на все, что обещал интернет — отказ от посредников, двустороннее общение, выбор, вовлеченность и взаимодействие, одно осталось неизменным: наша коллективная способность к вниманию.
Неважно, черт возьми, что вы говорите, если никто не слушает.
Вот грубое упрощение: в коммуникациях вы можете проявлять творчество в предопределенной среде, привлекающей внимание (медийная реклама, например, на телевидении или баннерах), или вы можете проявлять творчество в неопределенной среде, которая не привлекает внимание, но вы надеетесь заработать его, будучи интересным или, как в первые дни существования Facebook, массово оптимизируя свой коэффициент виральности.
Большая часть рекламного мира по-прежнему основывается на предположении о внимании: потому что до тех пор, пока невозможно купить внимание 17 миллионов человек, самый простой способ привлечь внимание 17 миллионов человек, которым вы можете передать сообщение, — это , что ж, купите внимание 17 миллионов поклонников NCIS.
Все это в конечном итоге сводится к простоте использования носителя в организации. Среда телевизионной рекламы организационно удобна: небольшое количество людей может принять небольшое количество решений, потратить много денег за небольшой промежуток времени, чтобы охватить большое количество людей.
Оказывается, тридцатисекундный телевизионный ролик — довольно гибкий и творческий инструмент. С этим можно многое сделать. Конечно, вы многого не можете с этим сделать, но есть весь вес примерно 60-летнего опыта кинематографического повествования, который можно использовать. Если вы говорите правильные вещи в нужное время, вы можете быть невероятно сильным и стать моментом в массовой культуре и начать разговор.
И наоборот, для реализации перспектив цифрового или интерактивного общения требуется, чтобы множество людей с опытом работы в конкретной области совместно работали над дисциплинами, которые в крупных организациях традиционно разрознены. Результат такого цифрового общения может радикально изменить отношения или поведение аудитории с продуктом или услугой, но всегда сложно быстро и легко общаться в крупной организации с таким же большим и распределенным числом людей, принимающих решения.
Телевизионная реклама из-за своей истории и знакомства с ее средой требует только просмотра.
Однако легко купить много цифровых баннеров и не задаваться вопросом, чего именно вы пытаетесь достичь.
Когда отличная интерактивная реклама работает, она дает возможность установить глубокие и содержательные отношения с людьми.
Неважно, являются ли такие услуги, как Nike+ Running, рекламой: важно то, что, поскольку они являются цифровыми услугами, они представляют собой еще один способ для брендов общаться с людьми, которые покупают или используют их продукты, осмысленным и полезным способом.
Распространенная ошибка, связанная с цифровой рекламой, заключается в том, что есть два бинарных выбора: либо предоставлять полезность и, по сути, создавать продукты, либо создавать чепуху или развлечение, которое укрепляет бренд и зависит от уделяемого внимания.
Это игнорирует огромное, но сложное пространство посередине.
Трудное пространство посередине — это то, что происходит, когда каждый продуктовый бренд думает, что ему нужно создать веб-сайт с рецептами или кулинарией, и останавливается на полезности, но прежде чем создать что-то, что будет приятно использовать, что аудитория выберет для использования.
Из-за организационных трудностей крупным компаниям сложно производить такие новые продукты. Не осознавая трудности и влияние организационного бремени, они всегда будут проигрывать рецепту или кулинарному веб-сайту, созданному правильной междисциплинарной командой, которая не изолирована.
Это организационное препятствие является причиной того, что Nike+ Running был исключением среди спортивных брендов и не имел сопротивления со стороны конкурентов в течение пяти лет, и по той же причине конкурирующие сервисы, такие как RunKeeper, не входящие в категорию компаний Fortune 100, смогли догнать его так быстро.
Веб-сайт с рецептами, как и система ведения блога, является товаром в Интернете. Любой может сделать один. Есть, конечно, более чем несколько успешных. Это означает, что любой бренд может сделать один. Так зачем же Hormel или Heinz делать его? Списки функций всегда можно сопоставить, пункт за пунктом. Но то, как услуга ощущается, как она отражает свой бренд, зависит от маркетинга и рекламы бренда в целом.
Обратная сторона цифровой рекламы, которая частично обслуживается избытком цифровых медиа, — это масштаб и скорость. Есть цифровые медиа, которые предпочитают масштаб и скорость: видео на YouTube, твиты и посты в Facebook работают на таком уровне: их легко распространять, и они имеют медиа-экосистемы, которые привлекают внимание. Или другими словами: рекламодатель может купить ваше внимание своим видео, твитом или Facebook.
Существует способ взглянуть на цифровую рекламу, проводя грань между контентом и продуктами или услугами.
Что касается контента, то это, по сути, телевизионная и печатная реклама, созданная для сетевого мира. Сюда входят такие вещи, как «вирусные» видео на YouTube и Vine, посты в Facebook, хэштеги в Twitter и кампании в Instagram, потому что это, по сути, новый вид расходуемой рекламы на различных сервисах.
Эти вещи не так уж отличаются от прежних телевизионных роликов — это самодостаточные короткие сообщения, которые теперь, благодаря сетям, могут передаваться от одного человека к другому, комментироваться и измеряться.
Все эти сообщения производятся быстрее, в ответ на обратную связь с аудиторией, но, в конце концов, они представляют собой атомы и атомы рекламных сообщений, курсирующих по новым распределительным сетям, которые уже заслужили внимание. По сути, это рекламные агентства. как майнеры мемов, пытаясь найти следующий самородок мема, чтобы прикрепить его к линии бренда и выпустить в медиа-экосистему, где он может привлечь внимание и размножаться, заставляя людей повторять его.
Служебная линия — та часть, которая пугает рекламные агентства. Это связано с созданием продуктов, что потенциально ставит их в конкуренцию со своими клиентами, которые, в конце концов, и являются теми, кто действительно производит вещи. Эти сервисы могут создавать более глубокие и значимые впечатления, которые решают различные потребности и создают другие отношения с брендом. Кроме того, из-за этого организационного бремени это ужасно сложно.
Это сложно, потому что:
- Создание вещей, которые люди используют, — это совершенно другой набор навыков, чем создание вещей, которые люди смотрят или потребляют, навыки, которыми традиционно обладают агентства и клиенты.
- Некоторые навыки могут показаться знакомыми (художественное оформление, копирайтинг), но они будут применяться по-разному в разных медиа. Точно так же, как авторы комедий не пишут серьезных сценариев, авторы длинных форм не пишут тексты пользовательского интерфейса.
- Вещи, которыми пользуются люди, обладают скоростью и ритмом. Со временем они улучшаются и не работают в рамках сроков кампании.
- Создание успешного продукта или услуги зависит от сосредоточенности, которая лучше всего достигается за счет ясности и полномочий сверху и небольшой исполнительной группы, а не вклада большого числа заинтересованных сторон.
- Привлечение внимания к услуге или продукту отличается от привлечения внимания к контенту. Не имея опыта запуска такого продукта или услуги, клиент легко задаст вопрос: почему я должен покупать средства массовой информации и внимание к продукту или услуге, которые поддерживают опыт бренда, вместо того, чтобы просто покупать средства массовой информации и внимание непосредственно для сообщения бренда. ?
- Государственная цифровая служба, например, может позволить себе роскошь быть одним из немногих каналов доступа к услугам, которыми должны пользоваться граждане и резиденты Соединенного Королевства. Но те, кто создает продукты или услуги для брендов, конкурируют на рынке с экономией внимания. Потратив средства на создание сервиса, теперь этот сервис должен бороться за аудиторию и бороться за ее сохранение.
?Специалисты по продуктам это знают. Стартаперы знают это. Большинство специалистов по рекламе пока этого не знают.
В основе всего лежит сдвиг. Появляются новые бренды — на ум приходят Kickstarter, Etsy и Amazon, — которые стали большими и прибыльными без обычной рекламы. Это также бренды, созданные в мире, зависящем от сети. Им не нужна реклама, по крайней мере, им не нужна реклама в том смысле, в каком она была нужна быстроразвивающейся компании по производству потребительских товаров вашей матери. Их продукты — это услуги, а поведение их услуг — это их собственный маркетинг.
Собственные рекламные ролики Google «Дорогая Софи» и «Парижская любовь» — признанные критиками примеры того, как реклама позволяет продуктам и услугам говорить самим за себя.
Так что же делает для них рекламное агентство?
PS Вы можете следить за мной в Твиттере @hondanhon.
PPS Я собираю саркастические пользовательские истории на as-a-user-i.tumblr.com.
Следующие люди прочитали предыдущие версии этой статьи и щедро высказали свое мнение.
- Том Армитаж
- Тимо Арналл
- Джанфранко Чикко
- Рассел Дэвис
- Йоз Грэм
- Бобби Джонсон
- Кэти Линдеманн
- Дерек Повазек
Некоторые мысли о рекламе, высокомерии и классике | Дэйв Аллен | I. M. H. O.
Преамбула.
В последнее время я сажусь и начинаю писать эссе, не имея в виду какой-либо конкретной темы. Это один из тех, который вышел за рамки цифровой версии скомканных листов бумаги, брошенных в корзину для бумаг.
Если вы начнете эссе ниже, вы, возможно, будете склонны почесать затылок и спросить: «Какое, черт возьми, все это имеет отношение к рекламе?» Что ж, если не считать очевидных отсылок к «Безумцам», ответ может показаться таким: — не так уж и много. Тем не менее, если вы дойдете до конца, я надеюсь, что вы обнаружите несколько важных точек отсчета по мере того, как я попытаюсь сплести Классику, Безумцев, сдвиги в социальной конструкции и мучения «цифровой» рекламы в единый гобелен. (Здесь есть много подсказок, но я решил не выделять их.) Прошло два десятилетия с тех пор, как в нашей культуре начались великие сдвиги, вызванные появлением Всемирной паутины (а теперь и мобильных устройств), и один Часто можно найти исторические параллели этим культурным сдвигам повсюду, если постараться: например, технологии были разрушительными на протяжении веков.
Основополагающий подтекст эссе, который, я надеюсь, извивается как подводное течение повсюду, также вдохновлен современностью — идея Иэна Тейта о «, формирующем подключенный мир », о том, как с помощью своей работы в Google Labs он хочет попасть в « формирование продуктов и услуг, показать людям улучшающий жизнь потенциал технологий и помочь передать эти вещи в руки людей, », как указано в его прощальном письме Wieden + Kennedy. И Иэн не одинок в понимании того, как общество постепенно движется к «товарам, которые приносят пользу» и отходят от стандартной рекламы (возможно, вскоре нам придется найти другой дескриптор, чем «реклама»).0003
Дэн Хон, который до сих пор работает в W+K, написал острый пост на I.M.H.O. недавно вышла книга «Тирания цифровой рекламы», где он пишет: « Я много делал, думал и пытался понять, что значит быть «интерактивным», «цифровым» или «нетрадиционным» в рекламном агентстве. . И человек это дерьмо сложно. ». Если читать между строк поста Хона, он выглядит как приквел к прощальному письму, и это большое предположение с моей стороны, но также звучит так, будто он хочет присоединиться к компании, производящей цифровые «продукты».
В любом случае, легко согласиться с его заявлением о том, что «это сложно», но так быть не должно, поскольку у агентств было два десятилетия в Сети, чтобы разобраться в этих дерьмо аут. (Дэн на самом деле приводит хороший пример «мышления о продукте», когда он ссылается на то, что Рассел Дэвис, бывший сотрудник W+K, делает с британским правительством.)
Я не совсем уверен, но я считаю, что одна из проблем по-прежнему все, что не похоже на маркетинг или рекламу , сбивает с толку маркетологов, а хорошая цифровая «реклама» не всегда подходит директору по маркетингу бренда, который, как правило, хочет видеть что-то похожее на утку и ходящее как утка. Очевидно, что мы видели отличные цифровые работы со всех уголков рекламного мира, но когда вы видите, как руководители рекламных агентств переходят со своих легендарных постов в рекламных агентствах в «продуктовые» компании, такие как Google или даже Facebook, вы должны задаться вопросом, что происходит. (Кого, например, наймет Yahoo!?)
Другими словами, Дэн толкает правильный камень не в тот холм.
Возможно, ему пора сменить холм.
В конечном счете, я бы сказал, что все сводится к трем вещам: Задаем ли мы правильные вопросы? Можем ли мы сделать это лучше? Что выбирает аудитория/потребитель/пользователь?
Можно провести аналогию с тем, что Ларри Пейдж из Google сказал со сцены на недавней конференции Google I/O: «Как инженер, технолог, исходите из первых принципов и говорите: « В чем реальная проблема с нашими электросетями?» или «В чем реальная проблема с производством?» Я думаю, что люди обычно не отвечают на эти вопросы, и в результате большая часть выполняемой работы носит поэтапный характер, и мы не не добиться прогресса, который нам нужен. ”
Так что, да, ссылка на Сорена Кьеркегора в этом эссе может показаться абсурдной, но, по крайней мере, он задавал и боролся с правильными вопросами. Так в чем же на самом деле проблема цифрового маркетинга?
[Небольшое примечание: в своей книге, на которую я ссылаюсь здесь, Даниэль Мендельсон указывает, что Варвар было древнегреческим словом для людей (в основном персов), которые не говорили по-гречески, их язык звучал для них как бар бар бар .
Итак, язык как барьер.]
_ _
Высокомерие
Сегодня вечер воскресенья, и где-то в США телевизор прожигает «Безумцев» в сетчатку и синапсы зрителей. Не смотрел по одной простой причине: никогда не привязывался к сериалу; Я понимаю его привлекательность, но я никогда не был фанатом мыльных опер.
Как оказалось, сейчас я работаю над другой книгой эссе, книгой, в которой есть рецензия на «Безумцев» — «В ожидании варваров: очерки от классики до поп-культуры» Даниэля Мендельсона. Примечания на обложке книги, его «обзоры и эссе на литературные и культурные темы часто появляются в The New York Review of Books и The New Yorker». Скажем так, он исключительно умный человек; проанализировав первые шесть эссе, в которых проницательно анализируются произведения Джеймса Кэмерона ( Аватар ,) Филип Гласс ( Эйнштейн на пляже и Сатьяграха ,) Джули Теймор ( Человек-паук ,) Александр Сокуров ( Солнце ,) и Мэтью Вайнер Безумцы , ре — читая первое эссе в Classica , Battle Lines , рецензию на «стройнее, быстрее Iliad », довольно быстро понимаешь широту ума Мендельсона, его лирическую прозу, его способность избегать ненужной злобы и полемика многих критиков.
Первые шесть эссе, о которых я упоминал выше, подпадают под рубрику Очки , и если вы их прочитаете, вы можете напомнить о параллелях современной медиакультуры и сочинений древних греков и римлян. На протяжении десятилетий сценаристы и продюсеры фильмов и телешоу писали сценарии, в которых глубоко отсылались и/или переформировывались пьесы Шекспира или сочинения, эпические поэмы и мифы Древних — другими словами, в этом нет ничего нового.
Высокомерие играет большую роль в рассказе Мендельсона о неудавшейся экскурсии Джули Теймор с Человеком-пауком, где работа с двумя рок-музыкантами, чтобы привести супергероя на Бродвей, оказывается намного сложнее, чем создание круга жизни. А Мендельсон в своей критике «Безумцев» Мэтью Вайнера часто упоминает высокомерие Дона Дрейпера — это мой любимый отрывок из эссе «Безумцы», абзац, который углубляется в « иррациональные причины ”за любопытную, притягательную привлекательность сериала:
“ Я останавливаюсь на более глубоких, почти иррациональных причинах привлекательности сериала – к которым я вернусь позже и от которых я вовсе не застрахован, я сам был ребенком в 1960-х, потому что после просмотра пятидесяти двух серий «Безумцев», которые вышли в эфир до сих пор, я не нашел ничего, что могло бы оправдать это.
В настоящее время мы живем в новый золотой век телевидения, среды, которая была освобождена кабельным вещанием, чтобы исследовать как фантазию, так и реальность с большей откровенностью и оригинальностью, чем когда-либо прежде: как свидетельствуют очевидцы, такие же разные, как ныне культовые криминальные драмы «Клан Сопрано». и «Прослушка» с их мрачно блестящими, почти эсхиловскими моральными фактурами; философски-провокационный, неожиданно трогательный научно-фантастический хит «Звездный крейсер «Галактика», являющийся, помимо всего прочего, своеобразным футуристическим пересказом «Энеиды»; и постоянно недооцениваемая драма провинциального городка «Огни ночной пятницы», которая, на мой взгляд, предлагает лучшее представление о браке среднего класса в популярной культуре. »
Вы видите, что Мендельсон там делает? В одном коротком абзаце мы встречаемся с Эсхилом и, по ассоциации, с его современниками Софоклом и Еврипидом, затем идет ссылка на Энеиду, поэму Вергилия, в которой рассказывается легендарная история Энея, троянца, который путешествовал в Италию, где он стал предком римлян.
ссылка], и все это до того, как Мендельсон доберется до классики! Короче говоря, он бросает вызов самой идее «Безумцев» как телевизионного шоу, когда оно противопоставляется другим, в этом «9».0025 новый золотой век телевидения …»
Я вернусь к Безумцам, но я хотел бы остановиться на Древних (так сказать) на пару абзацев.
Опасно пережить конец своего мифа.
Познакомьтесь с Энн Карсон, известным ученым-классиком, поэтессой, а иногда и перформансисткой, которая также преподает древнегреческий язык. Карсон появляется в эссе Мендельсона « В поисках Сапфо », где он обсуждает ее книгу «Если нет, то зима: Фрагменты Сапфо». Недавно она опубликовала новую книгу: Red Doc>. Описание автора на Amazon гласит:
“ Несколько лет назад я написал книгу о мальчике по имени Герион, который был рыжим и имел крылья и влюбился в Геракла. В последнее время я начал задаваться вопросом, что случилось с ними в дальнейшей жизни. Red Doc> продолжает свои приключения в совсем другом стиле и с измененными именами.
Дожить до конца своего мифа — дело опасное. ”
Поэт Дейзи Фрид написала прекрасный отзыв о Красном Доке>:
Герион и Геракл воссоединяются в «Красном Доке>», средних лет. Герион теперь Г, все еще пастух (своего рода), если не художник, хотя он читает Пруста и Даниила Хармса, русского сюрреалиста-абсурдиста советских времен. Геракла теперь зовут Печальным, Но Великим — «Печальным», для краткости. Сад — травмированный ветеран недавней войны. Это добавляет приятное политическое измерение, редко встречающееся в других работах Карсона. Джи и Сэд отправляются в путешествие и оказываются в странной клинике на ледяном севере. Несколько других персонажей происходят — номинально — из греческой мифологии. Гермес — загадочный человек в серебряном смокинге, который время от времени появляется, чтобы вести их. Ио — нимфа, превращенная Зевсом в корову, а затем обезумевшая от овода Геры, — прелестнейший член стада Г, сексуальный овцебык:
Она зверь,
созданный для плавного
шага.
Теперь длинные тазовые
мышцы организуют ее, а
широкие разболтанные
плечи скользят вперед
в движении.
Я новичок в работе Карсона и только сейчас копаюсь в Red Doc>, что очень приятно, потому что, как говорит Фрид: « Каждый новый проект Карсона поставляется с новыми параметрами [править]. Вот еще, что ей сходит с рук: Большинство стихов в «Красном доке>» напечатаны узкими полосами шрифта, выровненными по обоим полям, как газетные столбцы. Это формат, который нелогично ускоряет вас вниз по странице, как будто создавая желоб для языка. Это также сужает таким образом, что оказывает полезное давление на дикую музыку стихов и более дикое состояние ума. » А также о том, что Мендельсон указывает в своем эссе В поисках Сапфо : «Есть и другие детали в передаче Карсоном Фрагмента 31, которые показывают похвальную чуткость к оригиналу: «кладет сердце в мою грудь на крыльях» является ошеломляющим решением для греческого eptoaisen, слова, которое передает как испуганную дрожь, так и воздушное намерение бить крыльями; […]
Карсон черпает из своего глубокого знания древнегреческой культуры и по-новому излагает стихотворение в прозе, переплетенное в старом формате, книгу, которая не кричит: «Посмотри на меня, Я НОВЫЙ И СОВРЕМЕННЫЙ.
» В стороне: художница Карен Грин, кажется, сделала что-то подобное в своей новой книге Bough Down, где она рассказывает о своих четырех коротких годах в браке с Дэвидом Фостером Уоллесом.
Дон Дрейпер в роли Антигоны? [Растяжка]
Еще раз к «Безумцам», и здесь я имею в виду краткое изложение «Безумцев» Эмили Нуссбаум, которое фокусируется на Доне Дрейпере как на «якоре» шоу, не как в фундаментальном роке, а на этом — «[…] Дон вместо того, чтобы быть двигателем шоу, стал его якорем — тяжелым, даже в смысле шестидесятых. »
Напомним: настоящее имя Дона — Дик Уитмен. Его мать-проститутка умерла при родах; его отец, ее Джон, избили его. Его мачеха-фундаменталистка назвала его «ребенком шлюхи». Потом его отца ударила лошадь по голове, а мачеха переехала к сестре, которая сама была проституткой и жила в публичном доме. Мачеха, беременная сводным братом Дона, занималась проституцией со своим шурином, когда Дон-подросток стоял на коленях перед ее дверью.
Мы даже не дошли до той части, где Уитмен отправляется воевать в Корею, случайно взрывает своего старшего офицера, Дона Дрейпера, крадет его личность, заводит тайные отношения со своей вдовой (она по-матерински похожа на проститутку). , так как он платит за ее содержание), становится гризером и соблазняет модель, которая также в первую очередь заботится о внешности. В конце концов, он попадает в рекламу, и когда его сводный брат Адам находит его, Дон отвергает его, и Адам вешается. Дело не в том, что все это не имеет смысла или могло бы иметь смысл; это слишком много, слишком определено. Ни у одного из других персонажей нет такой переработанной психологии, и на то есть веская причина: это ленивый способ навязать смысл. Вложенные среди лучших сцен, воспоминания напоминают школьную постановку «Гроздья гнева». (Еще в первом сезоне, когда Дон баловался с наследницей универмага Рэйчел Менкен и читал «Исход», я задавался вопросом, не заключается ли его темная тайна в том, что его мать была еврейкой.
Через замочную скважину он наблюдал, как они занимаются сексом. Давай, сейчас. Это больше не предыстория серийного прелюбодея; это предыстория серийного убийцы.
Тогда жизнь была намного проще!)Ну, там Нуссбаум не держит ударов; она заставляет Дона звучать как мужскую версию Антигоны.
В недавней статье, посвященной 200-летию Сорена Кьеркегора, аспирантка Йельского университета Ульрика Карлсонн пишет: «[…] самой центральной темой религиозной мысли Серена Кьеркегора является учение о первородном грехе: идея о том, что мы разделить некую существенную человеческую вину просто потому, что родились». Привет, Дон Дрейпер? Обрекает ли Дика Уитмена перерождение в качестве Дона Дрейпера на проклятие наследственной вины, которое, как указывает Карлсон, Кьеркегор перевел как «наследственная вина», то есть «особенно подходит для его современной Антигоны, которая считает проклятие своего отца не столько болезнью, сколько правом по рождению».
Вина Дона из-за наследственности укоренилась глубоко. Глубже, чем он.
Дэниел Мендельсон указывает на другие слабости «Безумцев»:
Режиссерский стиль шоу статичен, безвоздушен.
[Править]
Своим глянцевым, семафорическим стилем, своей тенденцией вызывать, а не разгадывать тот или иной вопрос, тем, как он использует определенное визуальное очарование, чтобы ослепить, а не просветить, «Безумцы» больше всего напоминают вам удачная реклама. В самом деле, великая ирония «Безумцев» может заключаться в том, что они работают так же, как реклама, а не как серьезная драма: они наводят на размышления, а не дискурсивно, сопоставляя несколько мощных картинок и слов и надеясь, что вы установите связь.
Сцены имеют тенденцию быть замкнутыми: актеры располагаются внутри кадра — сидят в машине, за столом, на кровати — и затем они декламируют свои реплики, и все. Персонажи редко входят (или покидают) кадр, уже занятые какой-то деятельностью, уже о чем-то говорящие — полезный прием, сильно дающий фактурное ощущение реальности персонажей, того, что они существуют вне сценария. Что же касается актерской игры, то она в целом обычная, а местами и откровенно дилетантская. (Выступление фарфоровой красавицы Дженьюэри Джонс в роли миссис Дон Дрейпер в виде куколки смущает.) Я не из тех критиков, которые восхищаются игрой Джона Хэмма в роли Дона, которая, как мне кажется, символизирует глянцевую недостоверность шоу в целом. Существует давняя традиция американских актеров, которые преуспели в том, чтобы предложить нетрадиционные и иногда неприятные течения, протекающие под их привлекательной полностью американской внешностью: Джеймс Стюарт был одним из них; Мэтт Деймон теперь другой. Напротив, у вас иногда создается впечатление, что Хэмма наняли, потому что он напоминает вам рекламу, а в конце концов шоу о рекламе — он четырехугольный парень с квадратной челюстью, о мучительном внутренностях которого мы постоянно рассказываем, но никогда не чувствуем его.
За редким исключением (в частности, Роберт Морс в забавной эпизодической роли эксцентричного партнера-японофила Берта Купера), другие актеры в этом спектакле, как любят говорить режиссеры, «играют атмосферу»: они играют «шестидесятников», а не населяют того или иного персонажа, делая его или ее специфическим. В сочетании с тем фактом, что большинство из них настолько ужасны, ваше восприятие персонажей как простых типов — одиночки с секретом, сборища, афериста, скучающей домохозяйки — накоротко замыкает любую возможную связь с ними. Меня больше заботило то, что случилось с людьми в Огни ночной пятницы после одного эпизода, чем я сделал для кого-либо в Безумцы после четырех сезонов.
Главный вывод Мендельсона после всех его раскопок очень прост: зрители шоу, как правило, « в возрасте от сорока до пятидесяти… » и «… вам приходит в голову, что это, в конце концов, взрослый мир часто смотрит на детей. »
«Чем лучше произведение искусства, тем больше оно будет отвергнуто в определенный момент» — Сенека
Дон Дрейпер теперь живет за пределами своего мифа ? Кто-нибудь заботится? Думаю, стоит отметить, что вокруг этого шоу существует эффект пузыря — «Безумцев» смотрят менее трех миллионов зрителей, и, по данным Inside TV, это скромный хит. Сравните это с «Прыжком через акулу» Фонзи — этот эпизод посмотрели 30 миллионов человек.
Как телевизионному персонажу, нам на самом деле не нужно заботиться о Доне (и я подозреваю, что большая часть аудитории «Безумцев», которой это может быть небезразлично, так или иначе работает в мире рекламных агентств, и, как указывает Мендельсон, учитывая временную шкалу шоу, назад в шестидесятые, те дети в шоу на самом деле мы, сегодня), но Мендельсон упускает что-то в своей критике? Разве шоу на самом деле не предсказывает будущее рекламы? Оглядывается ли Вайнер назад, чтобы продвинуть сюжет вперед, показывая нам этих отвратительных, непривлекательных персонажей как темную сторону рекламы, сторону, которую дети в сериале видят и понимают, и в будущем не захотят быть частью индустрии, которая на самом деле не работает в направлении “ формирование продуктов и услуг, демонстрация людям улучшающего жизнь потенциала технологий и помощь в том, чтобы эти вещи попали в руки людей ”? Я могу говорить об этом анекдотично, так как каждый год я вижу, что все больший процент студентов, которых я преподаю в SOJC в Университете Орегона, не хотят присоединяться к «рекламным» компаниям.